Полуша из них опубликовано: Ошибка 404 — Страница не найдена

Особенностям развития ребёнка-левши посвящена обучающая мастерская в центре «Коррекция и развитие»

В мире насчитывается 10-17 % леворуких людей. Причины левшества хорошо известны, но с этим явлением связано множество предрассудков, а взрослые часто отличаются банальным незнанием особенностей детей-левшей.

Те, кто учился в советской школе, застали времена, когда переучивали леворуких детей. Ещё 30 лет назад леворукость считалась дефектом, но постепенно отношение к этому менялось, и в массовом порядке левшей уже не «переделывают».

Так что же такое левшество и леворукость? Какие существуют причины левшества? Как родителям определить ведущую руку у ребёнка? В чем заключаются особенности леворуких детей? Об этом и многом другом рассказала родителям педагог-психолог Службы психолого-педагогической помощи Светлана Мусаитова в рамках очередной обучающей мастерской.

Леворукость определяет только ведущую руку, тогда как левшество — комплексная характеристика, отражающая большую активность правого полушария головного мозга (в отличие от правшей, у которых доминирует левое полушарие). Таким образом, если ваш ребёнок предпочитает всё делать левой рукой, то вы с уверенностью можете утверждать, что он леворукий. Однако, является ли он левшой в целом, можно судить только по результатам наблюдения за ним и после выявления ведущего глаза, ведущей ноги и ведущего уха (что ребёнок использует чаще).

При обучении в школе, конечно, самой важной является характеристика ведущей руки, так как малышу предстоит освоить письмо.

Всему живому присуща асимметрия, и наши парные органы тоже не исключение. Один из них обязательно берёт на себя главную роль, а другой подчиняется. Окажется ли правая или левая рука ведущей, зависит от трёх факторов: наследственности, воспитания и возможных нарушений, полученных малышом в результате перинатальных осложнений и родовых травм.

Обычно доминирующая рука связана с ведущим полушарием головного мозга, противоположным по отношению к нему: если доминирует правое полушарие, то ведущая рука левая.

Каждое полушарие отвечает за свой особый тип обработки информации: правое — «образное» полушарие, обрабатывает информацию мгновенно, воспринимая её как целостный образ; левое — «логическое» — обрабатывает информацию последовательно, перебирая все возможные варианты.

Отличия левши от правши не заканчиваются только лишь на том, что один ребёнок активнее пользуется левой рукой, а другой — правой. Всё намного сложнее, но главное отличие состоит в том, что у левшей другой способ переработки информации, поступающей из окружающего мира, и другие эмоциональные реакции на эту самую информацию.

«Самое главное, что мы сегодня обсудили с родителями, — леворукость — не прихоть и не дурная привычка, а результат особого устройства мозга, индивидуальная (чаще врождённая) особенность ребёнка (примерно такая, как цвет волос или темп речи), а значит, её нужно просто принять, а не ломать и пытаться перестраивать», — подвела итог встрече педагог-психолог Светлана Мусаитова.

В Северном полушарии найдены двойники огромных пингвинов

Обитавшие в Северном полушарии «двойники» пингвинов, плотоптериды, были похожи на пингвинов не только внешне, но и анатомически, выяснила международная группа ученых. По всей видимости, это обусловлено похожим образом жизни и одинаковыми экологическими нишами.

50 млн лет назад в Северном полушарии обитали похожие на пингвинов птицы размером с человека — плотоптериды. Ранее уже было известно, что с пингвинами их роднил внешний облик и образ жизни, теперь же специалисты из Зеркенбергского музея в Германии, Музея наследия Кантербери в Новой Зеландии и Вашингтонского университета выяснили, что у плотоптерид было схожее с пингвиньим строение костей. Такое сходство образовалось из-за схожести экологических ниш, которые эти птицы занимали в Северном и Южном полушариях. Исследование было опубликовано в журнале Journal of Zoological Systematics and Evolutionary Research.

Плотоптериды — вымершие нелетающие птицы отряда олушеобразных, которые жили на побережьях северной части Тихого океана 50–20 млн лет назад.

Первые их останки были найдены еще в 1969 году.

Плотоптериды напоминали современные виды змеешейковых, которые тоже принадлежат к отряду олушеобразных. Но у них были, как у пингвинов или вымершей бескрылой гагарки, короткие крылья, приспособленные для подводного плавания, скелет, напоминающий скелет змеешейковых, и череп, подобный черепу олуш. Плотоптериды занимали экологическую нишу пингвинов. Птицы вымерли из-за конкуренции с недавно появившимися ластоногими и морскими свиньями.

Новое исследование показало, что плотоптериды были анатомически похожи на пингвинов еще сильнее, чем считалось.

Авторы работы сравнили останки 16 особей плотоптерид с пятью останками трех древних видов пингвинов. Как у плотоптерид, так и у древних пингвинов были длинные клювы, также у них наблюдалось схожее строение крыльев, грудных костей и челюстей.

По всей видимости, и те и другие по мере эволюции сначала пикировали в воду с воздуха и ныряли неглубоко, а потом все больше использовали крылья, чтобы грести.

«Птицы редко используют крылья для плавания, большинство плавающих птиц плавают с помощью ног, — отмечает орнитолог Джеральд Майер. — Мы думаем, что и у пингвинов, и у плотоптерид были летающие предки, которые погружались с воздуха в воду в поисках пищи. Со временем эти предки стали лучше плавать и хуже летать».

Однако если пингвины в высоту достигали 1,8 м, рост плотоптерид мог превышать и 2 м.

«Пингвины и плотоптериды развивались в разных полушариях, с разницей в миллионы лет, но издалека их было бы не отличить, — говорит зоолог Пол Скофилд. — Плотоптериды выглядели как пингвины, плавали как пингвины, вероятно, ели как пингвины — но пингвинами не были».

Тот факт, что схожие изменения происходили у генетически далеких видов, в противоположных частях земного шара и с разницей в миллионы лет, весьма примечателен, считают ученые.

Такое явление называется конвергентной эволюцией, поясняют они. Так называется эволюционный процесс, при котором возникает сходство между организмами различных систематических групп, обитающих в сходных условиях и подвергающихся действию одинаково направленного естественного отбора.

В результате конвергенции органы, выполняющие у разных организмов одну и ту же функцию, приобретают сходное строение.

Так, например, у ряда рептилий и морских млекопитающих форма тела и передних конечностей в процессе эволюции приобрела конвергентное сходство с формой тела и плавниками рыб, а у сидячих животных (губок, кораллов и т. п.) сформировался жесткий тяжелый скелет с защитной функцией.

Потребуются дальнейшие исследования, чтобы выяснить, почему пингвинам удалось выжить, а плотоптериды вымерли, отмечают авторы работы. Также они считают, что некорректно относить плотоптерид к группе олушевых — скорее, семейство приходится группе сестринским таксоном.

Останки пингвина ростом с человека нашел

в Новой Зеландии в 2019 году археолог-любитель. Этот пингвин жил на территории новозеландского побережья 56-66 млн лет назад. Его рост составлял около 1,6 м, масса тела — около 80 кг. Для сравнения, современные императорские пингвины на 40 см ниже и весят в 3-4 раза меньше.

Это уже второй вид гигантских ископаемых пингвинов, открытый в Новой Зеландии. По мнению исследователей, это поддерживает теорию, что в далеком прошлом пингвины были очень большими птицами, но уменьшились в процессе эволюции.

Новости — Страница 2 — Больница КНЦ СО РАН

Нынешней осенью в России и другие странах Северного полушария прогнозируют распространение вируса гриппа типов А и В, три из них являются новыми, от которых население страны еще не прививалось и, соответственно, не имеет популяционного иммунитета. Говоря простым языком — это грозит тем, что сезонная вспышка гриппа может оказаться серьезной. Так что стоит заранее сделать прививку от гриппа.
Кому необходимо прививаться против гриппа?

Гриппом может заболеть каждый, однако некоторые группы людей находятся в зоне повышенного риска. ВОЗ рекомендует вакцинацию пожилых людей, маленьких детей, беременных женщин и людей с некоторыми хроническими заболеваниями (бронхолегочными, диабетом), у которых грипп приводит к тяжелым осложнениям. Также вакцинироваться должны медработники — как для своей защиты, так и для снижения риска заражения уязвимых к вирусу пациентов.
Насколько опасен грипп?
Грипп может привести к развитию тяжелого состояния и смерти при диабете, болезнях сердца, хронической обструктивной болезни легких.
Почему иногда заболевают и те, кто сделал прививку?
Эффективность вакцины в разные годы может быть разной — это зависит от видов циркулирующего вируса и их соответствия компонентам вакцины. Кроме того, степень защиты, полученной при прививке, зависит от состояния здоровья и возраста, а также от времени, прошедшего с момента вакцинации. В среднем вакцина предотвращает порядка 60% случаев инфицирования у здоровых взрослых людей в возрасте 18-64 лет. Вакцина против гриппа становится эффективной примерно через 14 дней после вакцинации.
Может ли вакцина вызвать грипп?
Инъекция вакцины не может вызвать грипп, поскольку в ней не содержится живого вируса.
Почему необходимо вакцинироваться каждую зиму?
Вирусы группа постоянно мутируют, и каждый год циркулируют и старые, и новые штаммы. Кроме того, иммунитет от вакцинации со временем ослабевает. Состав сезонных вакцин против гриппа каждый год обновляется, чтобы обеспечить наибольшую защиту от циркулирующих в данный период вирусов.
Когда лучше делать прививку?
Лучше всего до начала сезона гриппа. Однако получить вакцину никогда не поздно, даже если вирус уже циркулирует; вакцинация повышает вероятность того, что вы не заболеете, и снижает риск серьезных последствий гриппа.

Топ-10 исследований российских ученых 2017 года по версии РНФ

Математика

Ученые создали 3D-модель, угадывающую поведение нейронов

Нервные клетки в нашем мозге постоянно меняют свое состояние: то покоятся, то возбуждаются и пульсируют, напоминая ритмично вспыхивающий и гаснущий маяк. Эти «маяки» могут пульсировать по-разному: все зависит от факторов, которые на них влияют. Есть случайные факторы, которые предугадать трудно. Иногда ученые пренебрегают ими, что может увести лечение болезней нервной системы не в ту сторону.

Фото: компьютерная модель сложного колебательного режима нейронной активности.

Источник: Лев Ряшко

«Обычно к случайным влияниям относятся не очень серьезно, как к насморку. Ведь человек с насморком все так же хорошо видит, слышит и ведет себя обычным образом. К случайным воздействиям или возмущениям относятся как к простому искажению четкой картинки. Но в сложных процессах, которые наблюдаются в живых организмах, эти возмущения могут качественно менять поведение системы в целом», — говорит Лев Ряшко, доктор физико-математических наук, один из авторов исследования, профессор УрФУ.

Например, вы видите на экране телевизора зайца. Из-за случайных воздействий, скажем, помех связи, может появиться рябь, «белый шум», и картинка станет размытой. Вам будет плохо видно, какое у зайца выражение глаз или какие уши. Но при определенных изменениях картинки заяц вообще может превратиться в волка. А это уже качественно новая картинка. То же самое происходит и с нейронами. При определенных воздействиях их поведение полностью меняется. Так, например, даже малое случайное воздействие температуры или электромагнитного поля на покоящийся нейрон может активизировать его, причем форма активности может быть очень сложной и, конечно, непредсказуемой. Именно такое поведение нервных клеток описывает математическая 3D-модель ученых из Уральского федерального университета.

«Допустим, вы включили микроволновую печь, она дает излучение, оно носит случайный характер, что тоже может воздействовать на деятельность нейронов. Случайностями пронизана вся наша жизнь, мы в них живем, но иногда они радикально меняют наш путь», — поясняет Ряшко.

По сути, ученые описали биологические процессы математическим языком. В этом им помогли методы компьютерного и математического моделирования. Также они разработали специальную технику стохастической чувствительности, которая позволяет определять, будет ли нейрон реагировать на случайные воздействия и, если да, каким образом.

Зная, как нейроны реагируют на случайности, можно создать новые, более эффективные препараты для лечения нейродегенеративных заболеваний, в том числе болезни Альцгеймера, Паркинсона, расстройств памяти и других заболеваний нервной системы.

Физика

Впервые смешаны классические и квантовые состояния света на элементе квантового компьютера

Фото: Пресс-служба МФТИ

Квантовый компьютер может передать информацию при помощи квантовых битов – кубитов, то есть частиц света (фотонов), молекул или атомов. Кубиты одновременно кодируют информацию нулем и единицей, что позволяет решать задачи гораздо быстрее, чем на наших компьютерах. Но квантовый компьютер — это пока будущее. Ученые разных стран работают над тем, чтобы приблизить его. Так, российские физики совместно с британскими коллегами впервые смешали классические и квантовые состояния света на сверхпроводящем кубите в виде искусственного атома. Такой охлаждённый до сверхнизких температур кубит может испускать и поглощать отдельные кванты микроволнового излучения точно так же, как отдельные атомы взаимодействуют с квантами видимого нами света.

Физики МФТИ и Королевского колледжа Холлоуэй (Royal Holloway, Англия) взяли такой кубит, встроили его в волновод (канал, по которому распространяется волна), облучили его и таким образом изучали взаимодействие кубита с частицами света. В итоге ученые увидели как исходное излучение, так и электромагнитные волны, получившиеся в результате взаимодействия с искусственным атомом. То есть две разные волны — из классического и квантового мира. Это указывало на квантовое смешивание волн — эффект, похожий на «смешивание» разных сигналов, например, когда вы ищете нужную станцию на радио.

Новые частицы света несут в себе информацию о количестве фотонов, которые содержат состояние света. Это можно использовать для передачи информации о квантовых состояниях и создания новых компонентов квантовых компьютеров и других устройств, в работе которых применяются квантовые эффекты.

Химия

Российские ученые поняли, как светятся грибы, и научили их светиться всеми цветами радуги

Фото: скриншот страницы журнала с иллюстрацией к статье. Источник: Science Advances

 

Бактерии, черви, грибы и множество морских организмов могут излучать свет. Это явление вызывало интерес ещё у Аристотеля. Но только в XX веке учёные выяснили, что само выделение света происходит благодаря молекуле люциферина, то есть молекуле, «несущей свет». И только в этом году команда исследователей из Института биоорганической химии РАН (ИБХ РАН), Института биофизики Красноярского научного центра СО РАН (ИБФ СО РАН) и Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н. И. Пирогова совместно с коллегами из Бразилии и Японии смогла расшифровать структуры этой молекулы в грибе.

Вначале ученые собрали грибы в лесах Вьетнама, а затем уже в лабораториях изучили всех участников процесса свечения: люциферин, люцифераза (белок-катализатор, ускоряющий процесс) и получающуюся в итоге молекулу оксилюциферин, которая и заставляет гриб светиться.

«Перед нами, кроме всего прочего, стояла задача провести биолюминесцентную реакцию и найти условия, когда продукт будет сохраняться относительно долго. Такие условия мы подобрали, но даже законсервированный оксилюцефирин распадался — до Москвы доезжала лишь малая часть. Для определения общих характеристик молекулы его еще хватало, а вот для структурных исследований нет», — делится подробностями проведённой работы кандидат биологических наук, сотрудник ИБФ СО РАН Константин Пуртов.

Тогда на помощь пришли коллеги, работающие в ИБХ РАН на ЯМР-спектрометре — бочке с магнитом, позволяющей расшифровать структуру почти любого химического объекта. Они исследовали вещества, получающиеся при распаде молекулы, восстановили первоначальную структуру оксилюциферина и сравнили свойства полученной молекулы со свойствами оригинала. Совпадение доказало, что ученые определили структуру последнего звена в реакции грибного свечения. Причем удалось не просто узнать, как светиться гриб, но и изменить молекулы люциферина так, чтобы они светились почти всеми цветами радуги.

Все это может быть использовано в экологии для наблюдения за качеством окружающей среды или в медицине для проведения клинических анализов и поиска лекарств.

Биология

Гены мамы и папы упакованы по-разному в оплодотворенной яйцеклетке

Фото: Институт молекулярной биотехнологии Австрийской академии наук

Много лет люди думали, что расстояние между любыми участками генома (совокупности генов, построенных из ДНК и находящихся в хромосоме) — это протяженность разделяющей их цепочки ДНК. Сегодня мы знаем, что способность ДНК образовывать петли и другие сложные структуры дает возможность генам и элементам генома, управляющим их работой (энхансерам), оказываться поблизости друг от друга в пространстве клеточного ядра. Причем даже в том случае, если они разделены длинным фрагментом ДНК. Это напоминает схему строения дорог, где некоторые дороги имеют форму кольца, что позволяет добраться до некоторых мест быстрее. Чтобы изучить разные формы дорог в России, нужно рассмотреть тысячи дорожных карт и потратить много времени. Как и в биологии: часто в молекулярно-биологических исследованиях приходится использовать сотни тысяч и даже миллионы клеток в каждом эксперименте. Это связано с тем, что в одной клетке очень мало исследуемых молекул и это крайне затрудняет работу с ними.

Ученые из МГУ и Института биологии гена РАН вместе с австрийскими и американскими коллегами разработали новый экспериментальный подход, позволяющий анализировать укладку генома в индивидуальных клетках.

«Совершенно неожиданно для себя мы обнаружили, что укладка геномной ДНК в материнском ядре в оплодотворенной яйцеклетке — зиготе — принципиально отличается от укладки генома в ядрах любого другого типа клеток. В ядрах всех прочих исследованных клеточных типов активные и «молчащие» области генома пространственно обособлены друг от друга. В материнском ядре зиготы же, напротив, этого не наблюдается. Наши результаты позволяют предположить, что конфигурация генома в материнском ядре является наиболее базовой, соответствующей так называемому состоянию тотипотентности, позволяющему в ходе эмбрионального развития из одной зиготы получить множество разных клеточных типов взрослого организма», — заключает Сергей Разин, член-корреспондент РАН, профессор, заведующий кафедрой молекулярной биологии биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, заведующий лабораторией Института биологии гена РАН.

Кроме того, ученые обнаружили, что расположение генома в одних ядрах индивидуальных клеток существенно отличается от его положения в других ядрах. А поскольку от расположения очень сильно зависит работа генов, находки ученых позволяют объяснить механизм адаптации клеток к изменяющимся условиям существования и показывают возможные пути возникновения редких разновидностей раковых клеток в составе опухолей.

Мозг человека отличается от мозга приматов сильнее, чем мы думали

Фото: Институт молекулярной биотехнологии Австрийской академии наук

Геномы человека и шимпанзе совпадают на 99%, однако наши нервные системы развиваются совершенно по-разному и страдают от разных проблем в старости. Эти различия мешают ученым использовать приматов для изучения различных болезней и того, как человек приобрел способность членораздельно говорить и мыслить.

Ученые из Сколтеха, Курчатовского института вместе с китайскими коллегами нашли множество генов, активность которых радикально отличается в коре больших полушарий человека от активности в коре других приматов. Кора больших полушарий млекопитающих представляет собой слои из клеток и их соединений. В разных регионах мозга кора может включать от 5 до 8 слоев. В ходе исследования ученые измерили активность (экспрессию) генов в каждом из слоев префронтальной коры мозга, которая отвечает за обработку информации и принятие сложных решений. Для этого брали образцы срезов мозга человека, шимпанзе и макаки, из которых изолировали РНК и анализировали их количества с применением высокопродуктивного секвенирования. Так удалось найти 2320 генов с уникальной для человека активностью. Из них 367 генов стали работать совсем в другом слое коры, по сравнению с шимпанзе и макаками. А у шимпанзе подобных генов было обнаружено примерно в три раза меньше, всего 133. Это значит, что префронтальная кора мозга человека быстро и существенно изменилась в ходе эволюции и что изменения в активности генов могут составлять один из факторов, определяющих уникальность работы мозга человека.  

Таким образом, уникальные особенности работы генов в различных слоях префронтальной коры человека предоставляют большие возможности для разработки новых способов регуляции и корректировки когнитивных функций человека при нормальном старении и развитии патологий головного мозга. 

Медицина

Генетики выяснили, чем стресс отличается от депрессии

Фото: Fruzsina Eordogh/Flickr

350 миллионов человек страдают депрессией, которая в некоторых случаях приводит к инвалидности. Депрессия может развиться в результате тяжелой болезни, после посттравматического расстройства или хронического социального стресса. Последняя причина все чаще притягивает к себе внимание ученых. Одна из их главных задач — изучить динамику активности генов и понять, какие из них ответственны за развитие стресса, а затем и депрессии. Чтобы смоделировать такой тип стресса в лаборатории, используют проверенную методику «стресс из-за социального поражения». На протяжении десяти дней одних мышей подсаживают в клетку к другим, более агрессивным особям, и в результате, как правило, обнаруживают у первых признаки депрессии. Один из таких признаков — потеря интереса к удовольствиям. Для мышей это сладости.

Но сотрудники Института цитологии и генетики СО РАН решили пойти дальше и изучить гены депрессии у мыши после 30-дневного эксперимента, когда у животного развивается тяжелая форма депрессии. Ученые знали, что нужно рассматривать гены, ответственные за работу префронтальной коры мозга, которая отвечает за мыслительные процессы, социальное поведение, контроль эмоций и многое другое. Поэтому в своем эксперименте исследователи смотрели, как у мышей изменяется процесс образования РНК (профили экспрессии генов) после стресса продолжительностью в 10 дней и в 30 дней.

«Мы продемонстрировали, что после 30 дней воздействия стресса у мышей развилось депрессивное состояние: они избегали сородичей, в том числе неагрессивных, проявляли признаки неподвижности в тесте на плавание, также у них наблюдалось снижение желания пить сладкий раствор. Тогда как мыши после 10 дней стресса проявляли лишь некоторые признаки заболевания. При этом мы обнаружили интересную взаимосвязь между продолжительностью стресса и количеством затронутых генов. Стресс на протяжении 10 дней изменил экспрессию 473 генов, а 30-дневный стресс изменил экспрессию всего 35 генов. Мы сравнили эти изменения и обнаружили, что экспрессия большинства генов, которые были затронуты 10-дневным стрессом, после продолжительного стресса вернулась почти к исходному уровню», — рассказывает Татьяна Меркулова, доктор биологических наук, главный научный сотрудник, заведующая лаборатории регуляции экспрессии генов ИЦиГ СО РАН.

После 30-дневного эксперимента гены также перестают реагировать на повышенный уровень гормона стресса кортикостерона, который у мыши является аналогом человеческого гормона кортизола. Таким образом, продолжительный стресс приводит к развитию депрессии, и в этом состоянии организм меньше реагирует на любые внешние раздражители.

Сельское хозяйство

Крымские ученые выращивают безвирусные растения

Фото: Николай Носков.

«Обычными средствами, тем же опрыскиванием химпрепаратами, полностью излечить растение от вируса невозможно, — поясняет заведующая отделом биологии развития растений, биотехнологии и биобезопасности Никитского ботанического сада, доктор биологических наук Ирина Митрофанова. — Это мировая проблема. Задача состоит не в том, чтобы вылечить взрослое растение — такую цель мы и не ставим перед собой. Реальный путь другой — получить новый экземпляр растения, изначально свободный от вируса, который в дальнейшем был бы устойчив к нему. Задача очень трудная, но решаемая. Нам удается полностью освободить от вируса крохотную, в несколько клеток, часть почки — меристему. Из меристемы в нашей лаборатории получают полноценные побеги, которые в дальнейшем развиваются в абсолютно здоровые растения».

Научные сотрудники Никитского ботанического сада — Национального научного центра РАН отбирают побеги перспективных сортов. В лаборатории сегменты побегов обрабатывают антисептиками и из почек выделяют меристему — верхушку побега, его активно растущую часть. Ее высаживают на питательную среду вместе с вироцидами — специальными веществами, которые борются с вирусами. Для каждого вида и сорта растения ученые разработали свой «курс лечения». Причем они знают способы избавления не только от поражающих клетки вирусов, но и тех, которые встраиваются в геном растения и живут с ним. Растения с такими вирусами-«нахлебниками» замораживают в жидком азоте при температуре -196°С в специальных криокамерах.

При Саде создаются безвирусные питомники, где высаживают новые сорта 24 культур, включая хурму, инжир, гранат, фейхоа и маслину.

«После того, как в 2014 года Никитский сад вошёл в структуру Российской академии наук, он, действительно, стал настоящим федеральным научным центром, и в его истории открылась новая глава. Тогда же, в 2014 году, Сад выиграл грант РНФ, были поддержаны четыре очень важных для нас направления: геномика и биотехнология, генная инженерия, сохранение имеющихся коллекций растений и генобанк. Благодаря этому прорыву удалось приумножить колоссальное достояние — наши уникальные коллекции: более 11 тысяч сортов плодовых, более 9 тысяч сортов технических культур. Наша стратегическая цель — вывести научные исследования, проводимые в ФГБУН «НБС-ННЦ РАН», на мировой уровень. Думаю, не за горами то время, когда растения из нашего российского «Эдема» расцветут и зазеленеют по всему югу России и в более северных широтах», — говорит директор НБС-ННЦ, чл.-корр. РАН, член Совета при Президенте РФ по науке и образованию Юрий Плугатарь.

Науки о Земле

Подводная мерзлота на Восточно-Сибирском арктическом шельфе деградирует быстрее, чем считалось раньше

Фото: арктическая экспедиция российских и шведских ученых SWERUS-C3. Источник: фотография предоставлена участниками экспедиции

Специалисты предполагали, что до конца XXI века протаивание подводного слоя льда в морях Восточной Арктики не может превысить нескольких метров, а для образования зон полного протаивания льда потребуются сотни и даже тысячи лет. Значит, метан – второй по значимости парниковый газ — пока не будет выброшен изо льда в воду и в атмосферу в большом объеме. Оказалось, что это не так. На основе повторного бурения четырех скважин, выполненных Институтом мерзлотоведения СО РАН в 1982–1983 годах, ученые из Томского политехнического университета (ТПУ) доказали, что скорости вертикального протаивания подводной мерзлоты за последние 30 лет достигают 18 см в год (среднее значение — 14 см в год), что примерно на порядок выше, чем было принято считать ранее.

«Согласно нашим результатам, величина пузырькового потока метана из донных осадков в воду в Восточно-Сибирском шельфе может изменяться от миллиграммов до десятков и сотен граммов с квадратного метра в сутки — в зависимости от состояния подводной мерзлоты, что приводит к  увеличению концентрации атмосферного метана в приводном слое до значений, в 2–4 раза превышающих фоновые концентрации, измеренные на нашей планете», — говорит первый автор статьи, профессор кафедры геологии и разведки полезных ископаемых ТПУ Наталья Шахова.

Эти результаты подтвердились в экспедиции ТПУ и Тихоокеанского океанологического института ДВО РАН (ТОИ) при участии Института океанологии РАН (ИОРАН) и Института физики атмосферы РАН (ИФА РАН). Кроме того, результаты ученых дают принципиально новое знание о механизме процессов, ответственных за изменение состояния подводной мерзлоты на Восточно-Сибирском шельфе, на котором по разным оценкам сосредоточено до 80 % и более всей подводной мерзлоты Северного полушария, под которой находятся гигантские запасы углеводородов в форме гидратов, нефти, свободного газа.

Гуманитарные науки

Скифы Евразийской степи генетически ближе друг к другу, чем к другим народам

Фото: Дмитрий Поздняков

Крупнейшее генетическое исследование представителей скифских культур Евразии провели в этом году ученые, чтобы понять демографические основы истории скифов. Оказалось, что кочевники скифской эпохи с разных концов евразийской степи генетически ближе друг к другу, чем к другим народам.

Чтобы понять это, исследователи из Института цитологии и генетики СО РАН и Института археологии и этнографии СО РАН вместе с коллегами из Германии, США и Франции исследовали митохондриальную ДНК 96 человек, которые жили в I тысячелетии до н.э. (раннем железном веке) в степном поясе Евразии — от Причерноморья до Алтая, и провели полное генетическое исследование для 8 из них.

Оказалось, что за единством скифской культуры лежит и генетическое сходство. Ранние кочевники скифской эпохи в восточной и западной Евразии сформировались хоть и независимо, но из близких генетических компонентов. Это генетическое сходство возникло в результате миграций населения с запада на восток Евразии задолго до скифского времени — еще в эпоху бронзы. Непосредственно в раннем железном веке происходит еще большее генетическое сближение западных и восточных скифских групп из-за потока генов между ними. На этот раз он был направлен преимущественно с востока на запад. Поэтому исследователи выделяют два основных генетических компонента в скифских популяциях, связанных с населением эпохи ранней бронзы западной Евразии, генетически близким представителям ямной культуры, и компонент восточно-евразийского происхождения (юг Сибири и Центральная Азия).

Наибольшее генетическое сходство с западными скифами проявляют различные народы Кавказа и Средней Азии, а с восточными — некоторые тюркоязычные народы, принадлежащие к кыпчакской языковой группе. Однако возможные генетические связи скифов и современных народов Евразии требуют дальнейшего углубленного исследования.

Инженерные науки

Новые чернила для струйной печати позволят делать светящиеся голограммы и защитят документы

Фото: примеры печати чернилами на разных поверхностях. Источник: RCS Publishing

 

Для создания голограмм, что делают на банковских картах и документах, используют обычный струйный принтер. Одними из лучших чернил для этого дела являются люминесцентные, то есть светящиеся чернила. Они не токсичны для человека и имеют высокий показатель преломления. Чтобы сделать их функциональными и стабильными, ученые из Университета ИТМО с коллегами из Македонии использовали наночастицы на основе диоксида циркония с европием.

Впервые это соединение пригодилось для защиты поверхности радужных голограмм. Одна из перспективных областей применения новых — изготовление полиграфическим способом банкнот, ценных бумаг и других документов, нуждающихся в защите от подделок. Такой метод позволяет производить индивидуальные объекты, создавать их поштучно, избегая повторения, — например, нанести определенный рисунок или последовательность чисел на документы, предназначенные для конкретного пользователя.

Как отмечают авторы исследования, разработка готова к использованию: ряд компаний проявили интерес к представленным материалам, ведутся переговоры о коммерциализации. Полученные чернила подойдут под существующие серии печатных головок и могут применяться в аппаратах и печатных машинах на действующих производствах.

Текст написан на основе материалов РНФ и новостей, опубликованных в 2017 году в «Индикаторе», «РИА Новости», «Коммерсанте» и «Поиске». Благодарим коллег за внимание к работе российских ученых!

Роспотребнадзор предупредил о вспышке лихорадки чикунгунья в Западном полушарии — Общество

МОСКВА, 18 декабря. /ТАСС/. Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор) предупредила российских граждан, выезжающих за рубеж, о распространении лихорадки чикунгунья в Западном полушарии. Сообщение с такой информацией было опубликовано в воскресенье на сайте службы.

«По данным, опубликованным в средствах массовой информации, отмечается распространение лихорадки чикунгунья в Западном полушарии. Согласно информации Министерства здравоохранения Бразилии в текущем году осложнилась санитарно-эпидемиологическая обстановка, связанная с ростом заболеваемости лихорадкой чикунгунья. Так, за 2015 год в медицинские учреждения страны обратилось порядка 26,5 тыс. человек с признаками заболевания, шесть из которых закончились летальным исходом. В 2016 году число заболевших составило свыше 250 тыс. человек, 138 из них погибли от осложнений», — говорится в сообщении.

По данным Всемирной организации здравоохранения лихорадка чикунгунья выявлена почти в 40 странах Азии, Африки, Европы и Америки, наиболее распространена в Индии, на островах Индийского океана, Юго-Восточной Азии, Центральной и Южной Америке. В России зарегистрированы лишь единичные завезенные случаи данного заболевания. Развитие вируса лихорадки в РФ исключено из-за отсутствия необходимых климатических условий.

Роспотребнадзор призывает граждан, выезжающих в страны, в которых регистрируются случаи заболевания лихорадкой чикунгунья, принимать меры предосторожности против укусов насекомых: ношение защитной одежды и использование специальных репеллентов.

Как и в случае с лихорадками денге и Зика, переносчиками чикунгуньи являются комары Aedes aegypti. Среди первых симптомов заболевания — резкое повышение температуры (вплоть до 40 градусов), сыпь, сильная боль в суставах, мышечные и головные боли, усталость.

Считается, что чикунгунья особенно опасна для детей и лиц пожилого возраста. При этом известны и случаи, когда молодые люди, которые перенесли лихорадку в тяжелой форме, страдали от вызванных этим заболеванием осложнений на протяжении нескольких месяцев после выздоровления. В частности, речь идет о трудностях при ходьбе и совершении других простейших движений из-за интенсивной боли в суставах. Некоторым пациентам приходилось в течение долгого времени передвигаться в инвалидной коляске.

Перспективы товарно-сырьевых рынков в восьми диаграммах

Цены почти на все сырьевые товары восстановились в третьем квартале после резкого снижения в начале года из-за пандемии COVID-19. Цены на сырую нефть выросли вдвое по сравнению с апрельским минимумом, чему способствовало резкое сокращение поставок нефти, однако уровень цен по-прежнему на треть ниже, чем до начала пандемии. Цены на металлы быстро восстановились в ответ на более энергичное, чем ожидалось, оживление деловой активности в промышленности Китая. Также отмечался рост цен на некоторые продовольственные товары. В перспективе ожидается, что цены на нефть будут постепенно повышаться относительно текущего уровня, и в 2021 году средняя цена нефти составит 44 доллара США за баррель, что несколько выше расчетной цены на текущий год (41 доллар США за баррель), поскольку медленное восстановление спроса на нефть сопровождается ослаблением ограничений на ее предложение. Согласно прогнозу, цены на металлы и сельскохозяйственные товары в 2021 году немного вырастут. Основной риск для прогнозов в отношении цен заключается в длительности пандемии, включая возможность усиления ее второй волны в северном полушарии.

1. Восстановление цен на сырьевые товары после пандемии было неравномерным

Наиболее сильное влияние пандемия оказала на цены на энергоносители. После резкого падения в марте и апреле цены на энергоносители частично восстановились благодаря росту цен на сырую нефть. Однако в последнее время темпы восстановления замедлились из-за опасений, связанных с возобновлением заражения COVID-19 и его влиянием на потребление нефти. Ожидается, что в течение следующего года цены на нефть сохранятся приблизительно на нынешнем уровне и останутся значительно ниже базисных цен до начала пандемии. Цены на металлы и сельскохозяйственные товары, напротив, компенсировали потери, вызванные пандемией COVID-19, и ожидается, что в 2021 году цены на них немного вырастут.

2. Добыча нефти резко сократилась в связи с уменьшением потребления

Обвал потребления нефти в марте и апреле спровоцировал резкое падение цен на нефть. В ответ на это добычу сократили многие производители нефти, в первую очередь, Организация стран-экспортеров нефти и ее союзники, которые приняли совместное решение о сокращении добычи на 9,7 млн барр. в сутки, что составляет почти 10% мировой добычи. Сочетание сокращения добычи и роста потребления способствовало частичному восстановлению цен на нефть в третьем квартале 2020 года.

3. Ожидается, что пандемия окажет долгосрочное влияние на потребление нефти

Ведущие аналитики пересмотрели свои прогнозы в отношении спроса на нефть в сторону понижения в связи с COVID-19. В некоторых сценариях развития отрасли даже высказывалось предположение, что спрос мог уже достичь своего пика в 2019 году. Пандемия, вероятно, окажет долгосрочное воздействие на потребление нефти за счет изменения поведения потребителей и поведения на рынке труда. Может наблюдаться долгосрочное сокращение воздушных перевозок, поскольку деловые поездки все чаще заменяются дистанционными совещаниями, что приводит к снижению спроса на авиационное топливо. Переход на работу из дома может снизить спрос на бензин, однако это может быть компенсировано более широким использованием частных автомобилей, если люди продолжат избегать поездок на общественном транспорте.

4. Цены на металлы превысили наблюдавшийся до пандемии уровень на фоне восстановления деловой активности в мировой промышленности при ведущей роли Китая

Цены на большинство металлов превысили уровень, отмечавшийся до начала пандемии, при этом особенно заметно выросла цена на медь.  Энергичное восстановление деловой активности в промышленности Китая привело к всплеску спроса на металлы, поскольку на долю Китая приходится около половины мирового потребления металлов.

5. Цены на золото существенно выросли в результате пандемии и принятия стратегических мер реагирования

Пандемия привела к бегству инвесторов «в качество», что вызвало рост цен на золото, являющееся безопасным активом. Цены также выросли в результате ослабления доллара США и снижения процентных ставок. Кроме того, поддержанию цен способствовали перебои в добыче золота, особенно в Мексике, Перу и Южной Африке, и сокращение объемов его переработки вследствие вызванных пандемией ограничений на перемещение рабочей силы.

6. Цены на продовольственные товары оставались в целом стабильными, а в последнее время выросли

Несмотря на заявления об ограничительных мерах в начальный период пандемии (и некоторые перебои в цепях поставок), на мировом уровне влияние пандемии на цены на продовольственные товары было относительно слабым. В последнее время отмечался некоторый рост цен, обусловленный снижением производства пищевого масла и ослаблением доллара США.

7. Соотношение запасов и потребления остается высоким, что свидетельствует о хорошем снабжении

Стабильность цен на продовольствие свидетельствует о хорошо организованном снабжении, что подтверждается соотношением запасов и потребления – показателем предложения по отношению к спросу. Этот показатель остается на достигнутом недавно высоком уровне.

8. Однако в некоторых регионах отмечался существенный инфляционный рост цен на продовольствие

Несмотря на относительно умеренную продовольственную инфляцию на глобальном уровне, в некоторых регионах отмечался значительно более высокий рост цен. Перебои в цепях поставок продовольственных товаров в результате COVID-19 повлияли как на производство, так и на распределение продуктов питания, что в некоторых случаях усугубилось девальвацией валюты. К числу наиболее пострадавших регионов относятся Южная Азия, страны Африки к югу от Сахары и Латинская Америка. Ожидается, что пандемия станет причиной снижения продовольственной безопасности и роста недоедания.

Конец гордыни — Россия в глобальной политике

Современный мир полон нескончаемых вызовов: более могущественный и самонадеянный Китай, новые угрозы из киберпространства, нарастающий поток беженцев, возрождение ксенофобии, неослабевающий экстремизм с его жестокостью и насилием, изменение климата и многое другое. Но чем сложнее и запутаннее обстановка в мире, тем больше Вашингтон нуждается в ясном понимании своих жизненно важных интересов и внешнеполитических приоритетов. Прежде всего успешная большая стратегия США должна определить регионы, в которых стране следует готовиться к войне, и цели, которые эти военные действия должны преследовать.

При всех разговорах о том, что внешняя политика Соединенных Штатов и их место в мире никогда не будут прежними после президентства Дональда Трампа, оптимальная стратегическая дорожная карта нам хорошо знакома. Лучшим выбором остается реализм – сугубо практичный и трезвый подход, которым страна руководствовалась на протяжении большей части XX века. И он позволил ей стать великой державой. Четверть века назад после окончания холодной войны внешнеполитические элиты отказались от реализма в пользу либеральной гегемонии, ослабившей страну и причинившей США значительный ущерб на родине и за рубежом. Чтобы вернуться на правильный путь, следует снова взять на вооружение реализм и сдержанность, которые исправно служили в прошлом.

Если бы Вашингтон заново открыл для себя реализм, Соединенные Штаты стремились бы к сохранению безопасности и процветанию американского народа, а также к защите главной ценности США – свободы. Политики признавали бы важность военной силы, но учитывали бы и выгодное географическое положение страны, а заодно соблюдали принцип сдержанности в применении силы. Америка взяла бы на вооружение стратегию «офшорного балансирования» и воздержания от крестовых походов с целью переделать мир по своему образу. Вместо этого они бы сосредоточились на сохранении баланса сил в нескольких ключевых регионах. Там, где это возможно, Вашингтон воодушевлял бы иностранные державы нести основное бремя ответственности за собственную оборону и брался бы защищать лишь те регионы, где у Соединенных Штатов имеются жизненно важные интересы и где их мощь все еще необходима. Дипломатия вернулась бы на свое законное место, и американцы отстаивали бы свои ценности за рубежом, прежде всего демонстрируя ценности демократии у себя на родине.

 

Если все хорошо работает…

В XIX веке, когда США были слабы, лидеры страны – от Джорджа Вашингтона до Уильяма Маккинли – старались избегать участия в зарубежных конфликтах, наращивали экономическую мощь и возможности внутри страны, расширяя ее влияние в Северной Америке. В конце концов Соединенным Штатам удалось вытеснить крупные европейские державы из западного полушария. В первой половине XX века президенты Вудро Вильсон и Франклин Рузвельт использовали мощь, которую страна накопила к тому времени, чтобы восстановить баланс сил в стратегически важных регионах за пределами Западного полушария. Но при этом они позволили другим крупным державам выполнить большую часть тяжелой работы. По этой причине Соединенным Штатам удалось избежать серьезных последствий участия в двух мировых войнах, опустошивших Азию и Европу. США вышли из этих войн сильнее, чем когда-либо. Соединенные Штаты не могли не разделить с другими странами бремя холодной войны, поэтому они активизировались и возглавили альянсы, сдерживавшие Советский Союз.

Американские лидеры на словах пропагандировали демократию, права человека и другие идеалистические устремления; однако в своей основе политика была реалистичной. Посредством Бреттон-Вудской системы и ее последующих модификаций США также помогли создать более открытую мировую экономику, уравновешивая экономический рост стремлением к финансовой стабильности, национальной автономии и внутриполитической легитимности. Попросту говоря, на протяжении большей части истории страны американские лидеры остро ощущали баланс сил, перекладывали ответственность на других, когда это было возможно, и брали на себя решение трудных задач, если это было необходимо.

Но когда Советский Союз распался и США оказались, как выразился бывший советник по национальной безопасности Брент Скоукрофт в 1998 г., «в одиночестве на вершине власти и силы… с редчайшей возможностью формировать новый мир», они отвергли реализм, который так хорошо служил Америке на протяжении нескольких десятилетий. Они попытались перестроить мировую политику в соответствии с американскими ценностями. Новая стратегия под названием «либеральная гегемония» преследовала цель распространения демократии и открытых рынков по всему земному шару. Эта цель была красной нитью, которая связала политику «взаимодействия и расширения» президента Билла Клинтона, «повестку свободы» президента Джорджа Буша и теплое приветствие президентом Бараком Обамой арабских восстаний 2010–2011 гг., когда он заявил, что «у граждан нет более фундаментального права, чем право выбирать своих лидеров и определять свою судьбу». Подобное мышление нашло широкую поддержку в обеих партиях, среди федеральных чиновников, занимающихся мировой политикой, а также в большинстве исследовательских центров, у лоббистов и представителей СМИ, составляющих внешнеполитический истеблишмент.

По своей сути либеральная гегемония – крайне ревизионистская стратегия. Вместо того чтобы добиваться сохранения благоприятного расклада сил в нескольких регионах, где сосредоточены их жизненно важные интересы, Вашингтон попытался трансформировать режимы во всем мире и включить новых членов в организации экономического сотрудничества и безопасности, в которых доминируют США. Последствия оказались удручающими: неудачные войны, финансовые кризисы, ужасающее неравенство, распадающиеся альянсы и осмелевшие недруги. 

 

Гегемонистская гордыня

Когда в 1993 г. Клинтон стал президентом, Соединенные Штаты имели хорошие отношения с другими мировыми державами, включая Китай и Россию. Демократия распространялась повсеместно, Ирак удалось разоружить, а у Ирана не было возможностей для обогащения урана и других ядерных материалов. Соглашения в Осло, похоже, стали предвестником окончания палестино-израильского конфликта, а Вашингтон вполне был в состоянии взять на себя руководство этим процессом. Европейский союз принимал новых членов и продвигался к вводу единой валюты. Американская экономика динамично развивалась. Американцы считали терроризм второстепенной проблемой, а армия казалась непобедимой. Попутный ветер дул в спину, и жизнь была хороша.

Но эти обстоятельства породили у элит опасную самонадеянность. Убежденные в том, что США – «незаменимая страна», как заявила в 1998 г. госсекретарь Мадлен Олбрайт, они уверовали в то, что обладают правом и мудростью, чтобы формировать политическую систему в любой стране мира и что на них лежит такая ответственность. Этот план оказался высокомерной фантазией. Все попытки быть посредником на мирных переговорах между израильтянами и палестинцами провалились, а решение проблемы через создание двух независимых государств, к чему стремились три американских президента, больше не представлялось жизнеспособным вариантом. «Аль-Каида» нанесла удар по Соединенным Штатам 11 сентября 2001 г.; реакцией Вашингтона стало объявление глобальной войны с терроризмом, включая вторжение в Афганистан и Ирак. Эти кампании обернулись дорогостоящим фиаско, разрушив ауру непобедимости армии США. Сегодня конфликты бушуют почти по всему Ближнему Востоку. Жестокие экстремисты проводят операции на огромной территории от Африки до Средней Азии и за ее пределами. Тем временем Индия, Пакистан и Северная Корея испытали и развернули ядерное оружие, а Иран потенциально является ядерным государством. Крах жилищного ипотечного рынка в США в 2008 г. обнажил проблему повсеместной коррупции в финансовых учреждениях и запустил самый тяжелый экономический кризис со времен Великой депрессии. От этого потрясения мировая экономика еще полностью не оправилась.

В 2014 г. Россия захватила Крым и с тех пор осуществляет вмешательство во внутренние дела других стран, а ее отношения с Западом сегодня хуже, чем когда-либо после окончания холодной войны. Мы видим рост мощи и амбиций Китая; при этом сотрудничество Пекина и Москвы углубляется. Кризис еврозоны, решение Великобритании выйти из Евросоюза и энергичные популистские движения породили сомнения в будущем ЕС. Демократия отступает по всему миру; по мнению Freedom House, 2018 г. стал 13-м годом сворачивания свобод во всем мире, и это тревожная тенденция. В Венгрии и Польше у власти находятся нелиберальные лидеры, а аналитический отдел журнала The Economist в ежегодном «Индексе демократии» понизил статус США с «полноценной» демократии до демократии «с изъянами». Америка не единственная страна, несущая ответственность за эту неблагоприятную динамику, но она внесла немалую лепту.

Корнем многих из перечисленных выше неудач стало то, что Вашингтон взял на вооружение политику либеральной гегемонии. Для начала она расширила обязательства Соединенных Штатов в сфере безопасности, но не предусмотрела добавления новых ресурсов и средств для их исполнения. Политика «двойного сдерживания», нацеленная на Иран и Ирак, вынудила США держать многотысячный воинский контингент на Аравийском полуострове. Это было дополнительным бременем и убедило Усаму бен Ладена в том, что настал благоприятный момент для нанесения удара по Америке. Расширение НАТО заставило Вашингтон взять на себя обязательства по защите слабых и уязвимых новых членов альянса, в то время как Франция, Германия и Великобритания допустили полную атрофию своих вооруженных сил. Не менее важно и то, что усилия США по укреплению демократии, по сути бесконечное расширение НАТО и вынесение миссии альянса далеко за рамки его первоначальных параметров отравили отношения с Россией. А опасения некоторых стран, что Соединенные Штаты могут взять на себя руководство по смене находящегося у власти режима, побудили их обзавестись ядерными средствами сдерживания. Особенно преуспела на этом поприще Северная Корея. Когда США удавалось побеждать внешнего противника, как в Афганистане, Ираке и Ливии, это приводило не к появлению новых процветающих демократий, а к дорогостоящей оккупации, краху государственности и сотням тысяч погибших гражданских лиц. Если американские лидеры ожидали чего-то другого, то это было самообманом: создание функциональной демократии – тяжелый процесс даже при наличии благоприятных условий; но пытаться это сделать в расколотом обществе, культуру которого ты плохо знаешь и понимаешь, – миссия для глупцов. Наконец, глобализация не принесла обещанных результатов. Открытие рынков для торговли и инвестиций оказалось выгодно для бедного населения и среднего класса Китая, Индии и других развивающихся стран. Глобализация еще более выпукло высветила и без того невообразимое богатство одного процента богатейших семей мира. Однако доходы беднейших слоев и среднего класса США и Европы не росли, рабочие места в некоторых отраслях утекали за рубеж, а мировая финансовая система стала гораздо менее устойчивой.

Вот почему, когда Трамп в 2016 г. назвал американскую внешнюю политику «полной катастрофой», обвинив неприкасаемые и никому неподотчетные элиты в этом крахе, – многие согласились с подобной оценкой. Эти люди не были изоляционистами; они просто хотели, чтобы правительство прекратило попытки управлять миром и уделяло больше внимания внутренним проблемам. Похоже, что предшественники Трампа слышали эти призывы, по крайней мере когда баллотировались на президентский пост. В 1992 г. главной мантрой Клинтона была фраза «все дело в экономике, глупыш». В 2000 г. Буш высмеял попытки Клинтона заниматься «национальным строительством» за рубежом и призвал проводить «сильную, но скромную» внешнюю политику. Обама пообещал положить конец войнам за рубежом и сосредоточиться на «национальном строительстве на родине». Эти выражения сдержанности были понятны, поскольку опросы общественного мнения говорили о том, что большинство американцев против того, чтобы их страна играла роль мирового жандарма и помогала другим больше, чем должна это делать с учетом ее реальных возможностей. Согласно данным Исследовательского центра Pew, в 2013 году 80% американцев полагали, что «нам не следует так много думать о мировых проблемах и в большей степени сосредоточиться на решении внутренних, национальных проблем, наращивании силы и благополучия у себя на родине». А 83% участников опроса высказали пожелание, чтобы президенты больше внимания обращали на внутренние проблемы, а не на внешнюю политику. Клинтон, Буш и Обама прекрасно понимали, чего хочет американский народ, но не смогли удовлетворить его желания.

То же касается и Трампа. Хотя в Твиттере и публичных выступлениях он часто ставит под сомнение знакомые идеологические догмы и установки, США по-прежнему защищают богатых союзников по НАТО, сражаются в Афганистане, преследуют террористов по всей Африке, безоговорочно поддерживают проблемные, но дружественные страны на Ближнем Востоке и по-прежнему надеются свергнуть некоторые одиозные режимы.

Президентский стиль Трампа резко отличается от стиля его предшественников, но по сути его политика удивительно похожа на политику прежних президентов. В итоге мы имеем худшее из возможного: Вашингтон продолжает реализовывать бессмысленную, ничем не обоснованную большую стратегию, но при этом данным процессом руководит некомпетентный парвеню в Белом доме.

 

Реализм на практике

Четыре президента воплощали национальную стратегию, нацеленную на достижение американской гегемонии, и все они выглядели бледно. Как я доказывал ранее на страницах данного издания вместе с Джоном Миршаймером, пора уже Соединенным Штатам вернуться к традиционному подходу под названием «офшорное балансирование». Эта стратегия начинается с признания того, что США остаются самой защищенной державой в современной истории. У них имеются тысячи ядерных боеголовок и могущественные обычные вооруженные силы, так что в Западном полушарии у них нет серьезных соперников. Атлантический и Тихий океаны по-прежнему изолируют страну, защищая ее от многих угроз и давая огромный простор для маневра и правильного выбора, где и когда воевать. Для сохранения гегемонии в Западном полушарии американские политики стараются не допустить, чтобы другие великие державы доминировали в своих регионах, подражая Соединенным Штатам. Любая конкурентоспособная страна, не имеющая серьезных соперников поблизости, считала бы себя вправе проецировать силу по всему миру, что Вашингтон и делает на протяжении нескольких десятилетий. С точки зрения американцев лучше, чтобы евразийские державы пристально следили друг за другом, поскольку в этом случае им труднее вмешиваться в события, происходящие у берегов Америки. США вступали в мировые войны, чтобы не позволить Германии эпохи Вильгельма, нацистской Германии и императорской Японии доминировать в Европе и Азии. Тот же принцип вдохновил Америку взять на вооружение стратегию сдерживания в годы холодной войны, хотя в этом случае американцы не могли переложить ответственность на других и вынуждены были сами нести большую часть расходов. Сегодня, когда в Европе нет потенциального регионального гегемона, европейским странам следует постепенно взять на себя всю полноту ответственности за собственную оборону. В странах Евросоюза проживает свыше 500 млн человек, а его совокупный ежегодный ВВП превышает 17 трлн долларов, в то время как в России, считающейся главной внешней угрозой для стран ЕС, население менее 145 млн при годовом ВВП всего 1,6 трлн долларов. Более того, европейские члены НАТО вместе ежегодно тратят на оборону в три с лишним раза больше, чем Россия. Поэтому мнение, будто ЕС (в составе которого две ядерные державы) не имеет достаточного потенциала, чтобы защитить себя от угроз страны, экономика которой меньше итальянской, просто смехотворно.

У НАТО все еще много пламенных защитников по обе стороны Атлантики, но они живут в прошлом. Альянс сыграл бесценную роль в сдерживании СССР и недопущении возврата агрессивной, экспансионистской Германии. Но Советского Союза давно нет, а Германия сегодня – либеральная демократия, твердо приверженная нынешнему статус-кво. Лидеры блока работали сверхурочно, чтобы придумать новые задачи для альянса после падения Берлинской стены, но попытки национального строительства на Балканах, в Афганистане и Ливии не увенчались успехом. Если европейские члены блока не поддержат усилия США по уравновешиванию Китая (неясно, будут ли они это делать и следует ли им этим заниматься), Соединенным Штатам следует постепенно дистанцироваться от НАТО и переложить на европейцев ответственность за безопасность в Европе. Одновременно нужно начать согласованный вывод американских вооруженных сил из Европы и позволить европейскому офицеру стать верховным главнокомандующим НАТО. Нужно ясно дать понять, что Соединенные Штаты больше не будут первой линией обороны Европы. Вашингтону следует предпринять эти шаги без обиды, раздражения или негодования, но с чувством выполненного долга и обязательством сотрудничать в тех областях, где интересы американцев и европейцев совпадают. Это прежде всего изменение климата, борьба с терроризмом и управление мировой экономикой.

Вашингтону также следует вернуться к традиционному подходу на Ближнем Востоке. Чтобы обеспечить доступ к поставкам энергоносителей, от которых зависит мировая экономика, Соединенные Штаты давно уже стремятся не допустить доминирования какой-либо страны в богатом нефтью Персидском заливе. Но до конца 1960-х гг. они это делали, полагаясь на помощь Великобритании. После ее ухода Вашингтон опирался на страны-сателлиты в регионе, такие как Иран, Израиль и Саудовская Аравия. Вооруженные силы США не вторгались в страны региона до января 1991 г., они сделали это через несколько месяцев после того, как лидер Ирака Саддам Хусейн захватил Кувейт. Реагируя на эти действия Саддама, администрация Джорджа Буша-старшего собрала коалицию стран, которая освободила Кувейт, уничтожила армию Ирака и восстановила баланс сил в регионе.

Сегодня главная цель Вашингтона на Ближнем Востоке остается без изменений: не допустить, чтобы какая-либо страна препятствовала свободному поступлению нефти на мировые рынки. Мы видим глубокий раскол в регионе по нескольким линиям при отсутствии доминирующей державы. Более того, нефтедобывающие страны зависят от экспорта энергоносителей, поэтому они жаждут продавать их. Следовательно, поддержание регионального баланса сил не должно быть слишком трудным делом, особенно если США прекратят контрпродуктивные попытки изменить местную политику. Американские вооруженные силы должны быть полностью выведены из Ирака и Сирии, хотя Соединенные Штаты могут продолжать сбор разведданных, сохраняя ранее размещенное здесь оборудование, заключая соглашения и предпринимая меры на тот случай, если придется вернуться сюда в будущем. Но, как это делалось с 1945 по 1991 гг., так и сегодня Вашингтону нужно рассчитывать на то, что местные державы будут поддерживать региональный баланс сил сообразно своим интересам.

Как внешняя стабилизирующая сила, США должны установить нормальные отношения со всеми странами региона вместо «особых отношений» с некоторыми и глубоко враждебных с другими. Нет на Ближнем Востоке таких добродетельных или важных стран, которые заслуживали бы безусловной поддержки Соединенных Штатов, так же как и нет настолько омерзительных стран, чтобы считать их изгоями. США следует брать пример с Китая, Индии, Японии, России и ЕС, которые поддерживают нормальные рабочие отношения со всеми государствами региона, в том числе и с Ираном. Помимо прочего такая политика побудила бы соперничающие региональные державы конкурировать друг с другом за поддержку Соединенных Штатов вместо того, чтобы считать ее само собой разумеющейся. В данный момент Вашингтону также следует ясно дать понять, что он уменьшит поддержку местных партнеров, если они будут вредить интересам США или действовать вопреки их основным ценностям. Если возникнет угроза доминирования какой-либо страны в регионе, Соединенным Штатам следует помогать другим государствам в противодействии этому влиянию, корректируя уровень своих усилий и присутствия сообразно с опасностью.  

После рационального пересмотра отношений с Европой и Ближним Востоком Соединенные Штаты как внешняя стабилизирующая сила могли бы сосредоточиться на той единственной стране, которая потенциально может на равных конкурировать с ними и быть единственным другим гегемоном, – на Китае. Если КНР станет региональным гегемоном в Азии, ей будет легче проецировать силу по всему миру и распространить влияние на Западное полушарие. Для противодействия такому развитию событий Соединенным Штатам следует поддерживать и углублять нынешние связи в сфере безопасности с Австралией, Японией, Филиппинами и Южной Кореей, а также продолжать развивать стратегическое партнерство с Индией, Сингапуром и Вьетнамом. Если США прекратят субсидировать богатых европейских союзников и транжирить триллионы долларов на дорогостоящие затяжные операции на Большом Ближнем Востоке, они смогут позволить себе содержание необходимого воинского контингента для сдерживания Китая.

Однако поддерживать действенную коалицию в Азии будет нелегко. Азиатские союзники Вашингтона отделены друг от друга водными просторами и большими расстояниями, а также не горят желанием ставить под угрозу торговые связи с Китаем. Тесное сотрудничество Японии и Южной Кореи затрудняется непростой историей отношений этих двух стран. У местных держав будет сильное искушение переложить на Вашингтон большую часть необходимой работы, и от американских политических лидеров потребуется тонкое и мудрое руководство, чтобы эта коалиция не распалась и чтобы каждый ее член вносил справедливую лепту в сотрудничество. Опрометчивые шаги Трампа – отказ от Транстихоокеанского партнерства, начало торговых споров с Японией и Южной Кореей и непрофессиональный флирт с Северной Кореей – не помогли.    

 

Действия за рубежом – офшорное предприятие

Защитники сложившегося статус-кво, вне всякого сомнения, назовут такой курс возвратом к изоляционизму. Это полная чушь. В качестве внешней стабилизирующей силы Соединенные Штаты будут тесно взаимодействовать с миром по дипломатическим и экономическим каналам, а в некоторых регионах прибегать к военной силе. У них сохранятся самые мощные в мире вооруженные силы, даже если на них будет тратиться меньше денег. США продолжат работу с другими странами над решением серьезных мировых проблем, таких как изменение климата, терроризм и киберугрозы. Но Вашингтон больше не станет брать на себя главную ответственность за оборону богатых союзников, которые могут сами себя защитить; не станет субсидировать зависящие от него страны, если они не действуют в интересах Соединенных Штатов, и не будет стараться распространять демократию посредством смены режимов, тайных операций или экономического давления. Вместо этого Америка будет использовать свою силу, прежде всего для поддержания баланса сил в Азии, где все еще требуется существенное присутствие США, и уделит больше времени, внимания и ресурсов восстановлению американской силы на родных берегах. Подавая пример, который снова будет приводить в восхищение другие страны и которому те станут подражать, Соединенные Штаты будут лучше защищать и пропагандировать свои политические ценности в качестве внешней стабилизирующей силы.

При таком подходе страна будет меньше полагаться на силу и принуждение и придавать больше значения дипломатии. Военная мощь останется главным столпом в деле обеспечения национальной безопасности, но применяться она будет как самая крайняя мера, а не по первому побуждению. Стоит помнить о том, что некоторые из величайших внешнеполитических достижений Вашингтона – план Маршалла, Бреттон-Вудская система международных отношений, мирный договор между Египтом и Израилем и мирное воссоединение Германии – были дипломатическими достижениями, а не победами на поле боя. Однако в последние годы демократическая и республиканская администрации пренебрегали подлинной дипломатией; слишком многие американские официальные лица стали считать даже умеренные уступки противникам равноценными капитуляции. Поэтому они пытаются диктовать свои условия и прибегать к санкциям или мечу всякий раз, когда какая-то страна отказывается подчиниться. Но даже слабые страны неохотно уступают шантажу, а навязывание другим односторонних договоренностей повышает вероятность того, что они начнут жульничать или нарушать обещания, как только появится такая возможность. Чтобы дипломатия приносила плоды, обе стороны должны получить хотя бы что-то из того, к чему они стремятся.

Более того, офшорное балансирование требует тонкого понимания региональной политики, которым обладают лишь компетентные специалисты и эксперты по конкретному региону. В частности, создание действенной коалиции для сдерживания амбиций Китая в Азии – это не столько военная миссия, сколько дипломатическая задача, и успех ее зависит от наличия достаточного числа специалистов, хорошо знакомых с историей, языками, культурами и болевыми точками региона.

Возвращение к стратегии офшорного балансирования также должно сопровождаться серьезными усилиями в области профессиональной подготовки дипломатов и укрепления дипломатического корпуса. Послами в других странах должны быть квалифицированные дипломаты, а не ВИПы или спонсоры. Государственному департаменту необходимо развивать, совершенствовать и корректировать дипломатическую доктрину – способы применения ненасильственных методов влияния – подобно тому, как вооруженные силы постоянно совершенствуют военные доктрины и боевую тактику. Следует существенно увеличить число сотрудников во внешнеполитическом ведомстве, и по мере развития их карьеры профессиональные дипломаты должны получать те же возможности для повышения квалификации, которые имеются у старших армейских офицеров.

 

Покончить со старым мышлением

Несмотря на разочарования последних 25 лет, американская внешнеполитическая элита по-прежнему убеждена, что глобальное лидерство – неотъемлемое право США и что Вашингтон должен и дальше пытаться заставить другие страны подчиняться их диктату. Эта точка зрения – своего рода символ веры почти всех вашингтонских центров исследования внешней политики, на который опираются авторы обзорных статей, аналитических записок и докладов целевых рабочих групп. Аналогичное групповое мышление характерно для средств массовой информации, в которых закоренелые неоконсерваторы и необузданные либеральные интернационалисты занимают монопольное положение в качестве экспертов, а сторонники реализма, сдержанности и невмешательства появляются крайне редко.

В итоге внешнеполитические дебаты перекошены в пользу бесконечных интервенций. Чтобы вернуться к более реалистичной большой стратегии, необходимо расширить параметры дебатов и бросить вызов сложившимся интересам, из-за которых провальная внешнеполитическая повестка упорно продвигается и отстаивается. Клубный характер внешнеполитического истеблишмента также приводит к тревожному отсутствию отчетности. Хотя в дипломатическом сообществе имеется немало преданных своему делу, творчески мыслящих и уважаемых людей, первую скрипку играет каста инсайдеров, тесно связанных друг с другом и не желающих критиковать друг друга по принципу «рука руку моет». В результате лица, допускающие промахи, получают повышение по службе и возможность повторять прежние ошибки. Подумайте об официальных лицах, виновных в срыве мирного процесса на Ближнем Востоке (и о политических обозревателях, приветствовавших их действия), непродуманном расширении НАТО, бездарных войнах в Афганистане и Ираке, пытках, которым офицеры ЦРУ подвергали задержанных во время войны с терроризмом. Подумайте о слежке АНБ за американцами без санкции суда, провальной интервенции НАТО в Ливии и американских махинациях на Украине, которые дали России предлог для захвата Крыма. Никто из официальных лиц или политических обозревателей не понес профессиональной ответственности или наказания за свои ошибки и должностные преступления. Все они до сих пор занимают видные должности в правительстве, исследовательских центрах, СМИ или научных институтах.

Конечно, все ошибаются, и можно переусердствовать в стремлении призвать конкретных людей к персональной ответственности. Политики часто учатся на прошлых ошибках и со временем начинают работать более профессионально. Но когда одни и те же люди допускают те же самые грубые промахи и при этом не признают их и не выражают сожаления, пора искать новых людей с более конструктивными идеями.

Несмотря на стагнацию во внешнеполитическом истеблишменте, перспективы более реалистичной, более сдержанной внешней политики США сегодня более радужные, чем за многие годы. При всех его недостатках Трамп облегчил предложение альтернатив либеральной гегемонии, выражая презрение к консенсусу элиты. Молодые американцы более скептично настроены в отношении имперских притязаний своей страны, нежели старожилы внешнеполитического ведомства, а некоторые новые конгрессмены, похоже, настроены на то, чтобы частично вернуть под контроль внешнюю политику, которую американские президенты прибирали к рукам последние 70 лет.

Кроме того, могущественные структурные силы работают против либеральной гегемонии, продвигая повестку офшорного балансирования. Усиление Китая и частичное возрождение российской мощи вынуждают Соединенные Штаты уделять более пристальное внимание политике баланса сил, особенно в Азии. Трудноразрешимые проблемы Ближнего Востока остужают горячие головы, и в будущем наши президенты вряд ли захотят проливать там кровь американцев или транжирить средства налогоплательщиков – особенно под пение сирен о продвижении демократии. Вряд ли уменьшится давление на военный бюджет, особенно если придется вкладывать большие средства в борьбу с изменением климата, а также триллионы долларов в давно назревшие национальные проекты.

По этим причинам внешнеполитическая элита, в конце концов, заново откроет для себя ту самую национальную стратегию, которая помогала наращивать и сохранять американскую мощь на протяжении большей части нашей национальной истории. Пока неясно, каким образом мы вернемся к нашим корням, и вполне вероятно, что на это уйдет больше времени, чем следует. Но направление пути очевидно.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 3, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Остановите прессу: половина авторов-самоиздателей зарабатывает менее 500 долларов | Самостоятельная публикация

Несмотря на ажиотаж, вызванный самопубликацией таких суперзвезд, как Аманда Хокинг и Э.Л. Джеймс, средняя сумма, заработанная самодельными авторами в прошлом году, составляла всего 10 000 долларов (6375 фунтов стерлингов), а половина из них — менее 500 долларов.

С ростом продаж Хокинга на $ 2,5 млн, подписанием контракта Джеймсом «Пятьдесят оттенков серого» с ведущей прессой на шестизначный аванс и множеством сделок за другие успехи, публикуемые самими авторами, сектор начинает выглядеть как золотая жила. для будущих авторов.Но опрос 1007 авторов, публикующихся самостоятельно, — одно из наиболее полных представлений о растущем рынке на сегодняшний день — показал, что, хотя небольшой процент авторов приносил суммы в 100000 долларов в 2011 году, средний заработок составлял всего 10000 долларов в год. Эта сумма, однако, значительно искажена из-за самых высоких доходов: менее 10% авторов, публикующихся самостоятельно, зарабатывают около 75% заявленного дохода, а половина писателей — менее 500 долларов.

«Большая часть имеющейся информации относится к выбросам, чей успех вдохновляет, но, как мы теперь можем подтвердить, мало похож на опыт большинства авторов», — сказали Дэйв Корнфорд и Стивен Льюис, проводившие опрос. опубликовано в четверг для сайта Taleist.

Они обнаружили, что тем, кто хочет добиться лучших результатов в самостоятельной публикации, стоит сосредоточиться на романтической фантастике. Авторы романтических произведений зарабатывали на 170% больше, чем их сверстники, в то время как авторы других жанров жили намного хуже: писатели-фантасты зарабатывали 38% от среднего показателя в 10 000 долларов, писатели-фантасты — 32%, а авторы литературной фантастики — всего 20% от среднего показателя в 10 000 долларов.

Также лучше быть женщиной, образованной и старше 40 лет: «самые высокооплачиваемые» по результатам опроса — те, кто указали, что могут жить исключительно за счет своего заработка, — составляли 68% женщин, а 33% имели ученую степень по сравнению со средним показателем. 28%.Кроме того, работники с высоким уровнем дохода посвящали больше времени письму, набирая в среднем 2047 слов в день по сравнению с 1557 в остальной части выборки.

После того, как Джеки Коллинз объявила о планах самостоятельно опубликовать исправленную версию своего романа «Сука», даже традиционно публикуемые авторы теперь балуются самостоятельной публикацией, и опрос показал, что это дало хороший эффект: они зарабатывали в 2,5 раза больше, когда писали сами. публикации, чем отклоненные авторы или авторы, которые сразу перешли к самостоятельной публикации.Это говорит о том, сказали Корнфорд и Льюис, что «традиционные издатели являются достойными арбитрами качества» и что «читающая публика находит в работах этих авторов тот же высокий стандарт (или, по крайней мере, рыночный текст), который побудил издателей их выбирать. в первую очередь».

Авторам, не отметившим ни один из этих полей, рекомендуется потратить время и деньги на то, чтобы название выглядело профессионально, как показал опрос: самостоятельно издатели, получившие помощь (платную или неоплачиваемую) с редактированием статей, редактированием копий и корректурой 13 % больше среднего; помощь с дизайном обложки увеличила прибыль еще на 34%.

Половине респондентов не удалось получить гонорар в размере 500 долларов в 2011 году, а четверть книг вряд ли покроет прямые затраты на производство. «Отрезвляющие» новости, написали Корнфорд и Льюис. «Кто бы вернулся за еще?»

Но они обнаружили, что деньги не всегда являются основной целью для писателей-самоиздателей, и только 5% считают себя «неудачниками». Респонденты также по-прежнему были заинтересованы в продолжении самостоятельной публикации: почти половина из них планируют выпустить в этом году больше наименований, чем в прошлом, а 24% планируют опубликовать колоссальные пять или более работ в этом году.По словам Корнфорда и Льюиса, это означает, что 695 респондентов, которые рассказали им о своих будущих издательских планах, будут выпускать около 48 новых книг каждую неделю в 2012 году.

«Меня не должно было удивлять, что 75% «Пирог с гонорарами» достается 10% авторов: такова жизнь во многих отраслях. Однако, если честно, я надеялся, что самопубликация будет немного более демократичной. Кто-то спросил меня, не думаю ли я, что это может удержать авторов самопубликация, но актеры не перестают ездить в Голливуд, несмотря на все трудности, — сказал Льюис Guardian.

По его словам, существует четкая связь «между заработком и объемом помощи и, следовательно, обратной связью, которую автор готов принять во внимание. Авторы, которые, например, привлекают редакторов, в конечном итоге получают больше гонораров. Читатели в восторге. имея доступ к новым голосам, но они не ждали неотредактированных, непроверенных и любительских книг. Для того, чтобы стать успешным автором, нужно больше, чем найти кнопку «Сохранить и опубликовать» на Amazon, но есть много авторов, у которых нет пока не понял этого.В этом смысле низкие доходы неудивительны ».

Половина клинических испытаний в США остается неопубликованной

Результаты более подробно представлены в базе данных исследований, чем в журналах.

Результаты клинических испытаний не публикуются почти половину времени, а те, которые публикуются, опускают некоторые ключевые детали, исследование обнаружило ¹ .

Закон США требует, чтобы результаты медицинских исследований лекарств, одобренных Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США, направлялись в базу данных под названием ClinicalTrials.gov. Результаты, включая побочные эффекты, публикуются там с 2008 года. Исследователи, не опубликовавшие результаты в течение года после завершения испытания, рискуют потерять грант и могут быть оштрафованы на сумму до 10 000 долларов США в день. Но база данных никогда не предназначалась для замены журнальных публикаций, которые часто содержат более подробные описания методов и результатов и служат основой для больших обзоров исследований по данному препарату.

Но при анализе 600 испытаний, выбранных случайным образом из базы данных, Агнес Дечартр, эпидемиолог из Парижского университета Декарта, и ее коллеги обнаружили, что только 50% дошли до печати. «Непубликация является важной проблемой для всех заинтересованных сторон, от пациентов до лиц, определяющих политику в области здравоохранения», — говорит Дечартр. Во-первых, по ее словам, неспособность опубликовать результаты в журналах нарушает подразумеваемый контракт с пациентами, которые участвовали в испытаниях. «Если результаты недоступны, мы можем считать это исследование напрасным», — говорит она.

Для тех испытаний, которые также были опубликованы в журналах, полное сообщение об отрицательных побочных эффектах препаратов происходило в 73% случаев в базе данных испытаний, но только в 45% случаев в публикациях. Серьезные нежелательные явления были упомянуты в 99% исследований в базе данных, но только в 71% соответствующих статей. Полная информация об эффективности препаратов увеличилась с 79% в базе данных исследований до 69% в соответствующих документах. В целом, исследование было «более четко и полно представлено на ClinicalTrials.gov, чем в опубликованной статье », — говорит Дечартр. Результаты команды опубликованы сегодня в номере PLoS Medicine ¹ .

Есть несколько законных причин, по которым результаты не будут публиковаться в течение нескольких лет после завершения испытания — например, они могли быть отправлены в журналы и отклонены. Но исследователи обнаружили, что отрицательные результаты будут опубликованы с меньшей вероятностью, чем положительные ² . Такие упущения создают предвзятость в научных записях.

Некоторые опасаются, что фармацевтическая промышленность, в частности, может не решиться публиковать отрицательные результаты, но последнее исследование не нашло доказательств этого — процент исследований, финансируемых промышленностью, был таким же, как для испытаний с соответствующими опубликованными исследованиями, так и для тех, без.

Исследование дополняет серию статей, посвященных тенденциям публикации. В 2011 году исследователи обнаружили, что только 78 из 150 исследований в реестре имели связанные документы в течение двух лет ³ .А ранее в этом году Кристофер Джонс, врач из Медицинской школы Купера Университета Роуэн в Камдене, штат Нью-Джерси, не обнаружил опубликованных в журналах результатов по 29% из почти 600 исследований, зарегистрированных на ClinicalTrials.gov ⁴ .

Последние результаты вызывают тревогу, — говорит Джонс. «Разница в количестве публикаций между результатами эффективности и побочными эффектами особенно поразительна, поскольку очевидно, что необходимы обе части информации, чтобы позволить клиницистам судить о рисках и преимуществах данного вмешательства», — говорит он.

В статье также подчеркивается важность ClinicalTrials.gov для ведения хорошей записи всей этой информации, — говорит Джонс. Однако, по его словам, в этой базе данных есть несколько лазеек — об испытаниях фазы I не нужно сообщать, равно как и об испытаниях, проводимых за пределами США. Законопроект, внесенный в Конгресс США ранее в этом году, в случае его принятия должен помочь закрыть некоторые из этих пробелов.

Существуют и другие реестры, например Платформа реестра международных клинических испытаний Всемирной организации здравоохранения, которая включает данные из ClinicalTrials.gov и более десятка других баз данных. Но реестр США на сегодняшний день самый крупный.

Ссылки

1. 1

   Riveros, C. et al. PLoS Med. 10 , e1001566 (2013).

   Артикул Google Scholar

2. 2

   Hopewell, S., Loudon, K., Clarke, M.J., Oxman, A.D. & Dickersin, K. Cochrane Database Syst. Ред. 1 , MR000006 (2009).

   Google Scholar

3. 3

   Зарин, Д. А., Це, Т., Уильям, Р. Дж., Калифф, Р. М. и Идей, Н. К. Н. Engl. J. Med. 364 , 852-860 (2011).

   CAS Статья Google Scholar

4. 4

   Jones, C. W. et al. руб. Med. J. 347 , f6104 (2013).

   Артикул Google Scholar

Скачать ссылки

Об этой статье

Цитировать эту статью

Jones, N.Половина клинических испытаний в США не опубликована. Природа (2013). https://doi.org/10.1038/nature.2013.14286

Ссылка для скачивания

Дополнительная литература

• Регистрация рандомизированных контролируемых исследований в медицинских журналах

  • Ричард Грей
  • , Ашиш Баднапуркар
  • , Эман Хассейн
  • , Донна Томас
  • , Лайли Баргуир
  • , Чарли Бейкер
  • , Мартин Джонс
  • , Дэниел Брессингтон
  • , Элли Браун
  • и Энни Топпинг

  Целостность исследований и экспертная оценка (2017)

AllTrials — Половина всех клинических испытаний никогда не сообщала о результатах

Иногда нас спрашивают, правда ли, что около половины клинических испытаний никогда не сообщали о результатах.Да, это.

Некоторые люди указывают на недавние исследования, которые показали более высокий уровень публикаций, чем этот. Большой! Учитывая все кампании, новые законы, новые правила и появляющиеся кодексы поведения, над которыми мы и другие работали, неудивительно, что ситуация постепенно улучшается. Но в этих исследованиях рассматриваются клинические испытания, проведенные совсем недавно, часто с новейшими лекарствами, и поэтому они представляют собой крошечную долю всех клинических испытаний, которые когда-либо проводились.Существует огромное количество неопубликованных исследований, насчитывающих десятилетия. Значительная часть этих прошлых испытаний или десятки тысяч новых испытаний должны будут публиковать результаты, чтобы процент неопубликованных испытаний существенно изменился.

Предположить, что проблема решена, потому что ситуация, кажется, улучшается, — значит упустить главное. Мы не можем считать эти прошлые испытания проигранными. Нам нужны результаты прошлых испытаний, и срочно, потому что это испытания, которые проводились для лечения, которое пациенты используют сегодня, и, вероятно, будут продолжать использовать в течение многих лет.

Каковы доказательства того, что «около половины всех клинических испытаний никогда не публиковали результаты»?

Оценка того, что около 50% испытаний никогда не публиковали результаты, является результатом большого систематического обзора предвзятости публикаций, финансируемого NHS в 2010 году. . Систематические обзоры считаются лучшими доказательствами. Подробнее о них здесь.) В этом систематическом обзоре Сонг и др. оценили данные сотен отдельных исследований по десяткам тысяч клинических испытаний, некоторые из которых проводились еще в 1950-х годах.В целом, около половины всех испытаний в изученных ими исследованиях никогда не публиковали результаты, и вероятность публикации положительных испытаний была в два раза выше, чем для испытаний с отрицательными результатами. [1]

Приведенный выше систематический обзор в настоящее время является наилучшим доступным доказательством. С момента его проведения было опубликовано больше исследований. К ним относятся:

Росс и др. , 2009, которые обнаружили, что 46% испытаний на ClinicalTrials.gov, крупнейшем в мире реестре клинических испытаний, сообщили о результатах.См. Диаграмму ниже с разбивкой результатов по странам, размеру испытаний, фазам и спонсорам испытаний. [2] [3].

Prayle et al, 2012 , , которые обнаружили, что 22% клинических испытаний представили сводные результаты на ClinicalTrials.gov в течение одного года после завершения испытания, несмотря на то, что это является юридическим требованием поправок Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США. Закон 2007. [4]

Jones et al , 2013, которые обнаружили 71% крупных рандомизированных клинических испытаний (с участием 500 и более), зарегистрированных в ClinicalTrials.gov опубликовало результаты. В пропущенных 29% испытаний было около 250 000 участников. [5]

Schmucker et al , 2014, которые обнаружили, что 53% клинических испытаний публикуются в журналах. В этом исследовании было проанализировано 39 предыдущих исследований, представляющих более 20 000 исследований. Исследователи также обнаружили, что испытания с положительными результатами были опубликованы в три раза чаще, чем испытания с отрицательными результатами. [6]

Munch et al , 2014, которые обнаружили, что 46% всех исследований по лечению боли опубликовали результаты.[7]

Anderson et al , 2015, которые обнаружили, что 13% из 13 000 клинических испытаний, проведенных в период с января 2008 г. по август 2012 г., сообщили о результатах в течение 12 месяцев после окончания испытания. К 5 годам после окончания исследования примерно 80% исследований, финансируемых промышленностью, и от 42% до 45% исследований, финансируемых правительством или академическими учреждениями, сообщили о результатах. [8]

Chang et al , 2015, которые обнаружили, что 49% клинических испытаний медицинских устройств высокого риска при сердечных заболеваниях были опубликованы в журналах.[9]

Это лишь некоторые из недавних исследований по отчетности о результатах клинических испытаний. С повышенным вниманием к проблеме и озабоченностью по поводу этой проблемы, вероятно, скоро будет опубликовано еще много. Только когда все эти недавние исследования будут собраны вместе со всеми другими соответствующими исследованиями и оценены в другом систематическом обзоре, мы узнаем, изменят ли эти новые данные оценку, согласно которой около половины клинических испытаний когда-либо сообщали о результатах.

Список литературы

[1] Сонг Ф., Парех С., Хупер Л., и др. . Распространение и публикация результатов исследования: обновленный обзор связанных предубеждений . Оценка технологий здравоохранения 2010; 14: 8: 1-93. http://www.journalslibrary.nihr.ac.uk/__data/assets/pdf_file/0005/64751/FullReport-hta14080.pdf

[2] Росс Дж. С., Малви Г. К., Хайнс Е. М., и др. . Публикация исследования после регистрации в ClinicalTrials.Gov: A Cross-Section Analysis . PLoS Medicine 2009; 8; 6: e1000144. http: //www.plosmedicine.org / article / info: doi% 2F10.1371% 2Fjournal.pmed.1000144

[3] Чан А.В., Сонг Ф., Виккерс А и др. . Повышение ценности и сокращение отходов: устранение недоступных исследований . The Lancet 2014; 383: 9913: 257-266. http://www.anzctr.org.au/docs/An-Wen%20Chan_Lancet%20Series’13_reeding%20waste%20inaccessible%20research_2014.pdf#page=3

[4] Прайл А. П., Херли М. Н., Смит А. Р.. Соблюдение обязательной отчетности о результатах клинических исследований в рамках ClinicalTrials.gov: перекрестное исследование . BMJ 2012; 344: d7373. http://www.bmj.com/content/344/bmj.d7373

[5] Джонс К.В., Хэндлер Л., Кроуэлл К.Е., и др. . Непубликация крупных рандомизированных клинических исследований: перекрестный анализ. BMJ 2013; 347: f6104. http://www.bmj.com/content/347/bmj.f6104

[6] Шмукер С., Шелл Л.К., Порталупи С., и др. . Степень непубликации когорт исследований, одобренных комитетами по этике исследований или включенных в реестры исследований . PLOS ONE 2014; DOI: 10.1371 / journal.pone.0114023.
http://journals.plos.org/plosone/article?id=10.1371/journal.pone.0114023

[7] Мунк Т., Дюфка Флорида, Грин К., и др. . RReACT выходит на мировой уровень: опасности и подводные камни создания глобальной базы данных открытого доступа с зарегистрированными клиническими испытаниями анальгетиков и результатами испытаний. Боль 2014; 155: 7: 1313-7. http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/24726925

[8] Андерсон М.Л., Чизвелл К., Петерсон Э.Д., и др. . Соответствие отчетности о результатах на ClinicalTrials.gov . Медицинский журнал Новой Англии 2015; 372: 1031-1039. http://www.nejm.org/doi/full/10.1056/NEJMsa1409364?rss=most Просмотрено

[9] Чанг Л., Дхрува С.С., Чу Дж., и др., . Выборочная отчетность в испытаниях сердечно-сосудистых устройств с высоким риском: перекрестное сравнение между предварительными утверждениями об одобрении и опубликованными отчетами BMJ 2015; 350: h3613 http://www.bmj.com/content/350/bmj.h3613

ученых пишут статьи, споря о том, сколько людей читают (и цитируют) их статьи | Умные новости

Есть много научных статей.По одной из оценок, ежегодно публикуется 1,8 миллиона статей примерно в 28 000 журналов. Кто на самом деле читает эти газеты? Согласно одному исследованию 2007 года, людей немного: половину научных статей читают только их авторы и редакторы журналов, пишут авторы исследования.

Но не все ученые признают, что у них есть аудитория из трех человек. Вокруг академической читательской аудитории и цитируемости ведутся жаркие споры — достаточно того, что исследования по чтению проводились уже более двух десятилетий.

В исследовании 2007 года авторы представляют свою тему, отмечая, что «до 50% статей никогда не читаются никем, кроме их авторов, рецензентов и редакторов журналов». Они также утверждают, что 90% опубликованных статей никогда не цитируются. Некоторые ученые не удивлены этими цифрами. «Я отчетливо помню, что сосредоточился не столько на гиперспецифической природе этих исследовательских тем, сколько на том, как академик должен тратить столько времени на тему, которая пока находится на периферии человеческого интереса», — пишет Аарон Гордон на сайте . Тихоокеанский стандарт .«Структура поощрения академических кругов такова, что лучше опубликовать что-то, чем ничего», — объясняет он, даже если это читают только вы и ваши рецензенты.

Но не все согласны с тем, что эти цифры справедливы. Утверждение о том, что половина статей никогда не цитируется, впервые было взято из статьи 1990 года. «Статистические данные, собранные Филадельфийским институтом научной информации (ISI) , показывают, что 55% статей, опубликованных в период с 1981 по 1985 год в журналах, индексируемых институт вообще не цитировался в течение 5 лет после их публикации », — Дэвид П.Гамильтон написал в Science.

В 2008 году команда обнаружила, что проблема, вероятно, усугубляется. «По мере того, как в Интернете выходило все больше журналов, статьи, на которые ссылались, имели тенденцию быть более свежими, меньше журналов и статей цитировалось, и больше этих ссылок приходилось на меньшее количество журналов и статей». Но некоторые исследователи не согласились с этим исследованием, утверждая, что, используя разные методы, можно получить совершенно разные результаты. «Наши собственные обширные исследования этого феномена … показывают, что предложения Эванса, которые исследователи склонны концентрировать на более поздних и более цитируемых статьях, не верны на совокупном уровне в биомедицинских науках, естественных и инженерных науках или социальных науках», пишут авторы.Эта группа исследователей обнаружила, что, например, множество старых статей со временем привлекали внимание читателей.

Кажется, на этот вопрос легко ответить: все, что вам нужно сделать, это подсчитать количество цитирований в каждой статье. Но это сложнее, чем вы думаете. Есть целые статьи, посвященные тому, как это сделать эффективно и точно. Суть статьи 2007 года заключалась не в том, чтобы утверждать, что 50 процентов исследований остаются непрочитанными. На самом деле речь шла об анализе цитирования и о том, как Интернет позволяет ученым более точно видеть, кто читает и цитирует их статьи.«С начала века появились десятки баз данных, таких как Scopus и Google Scholar, которые позволяют изучать схемы цитирования научных статей с беспрецедентной скоростью и легкостью», — пишут авторы статьи.

Надеюсь, кто-то придумает, как окончательно ответить на этот вопрос, и ученые смогут начать спорить о другом.

Понравилась статья?
ПОДПИШИТЕСЬ на нашу рассылку новостей

Олигополия академических издателей в цифровую эпоху

Abstract

Консолидация индустрии научных публикаций была темой многих дискуссий внутри и за пределами научного сообщества, особенно в отношении высокой прибыли крупных издательств.Однако доля научных результатов, опубликованных в журналах этих крупных издательств, а также ее эволюция во времени и по различным дисциплинам еще не проанализированы. В данной статье представлен такой анализ, основанный на 45 миллионах документов, проиндексированных в Web of Science за период 1973-2013 гг. Он показывает, что как в естественных и медицинских науках (NMS), так и в социальных и гуманитарных науках (SSH) компании Reed-Elsevier, Wiley-Blackwell, Springer, а также Taylor & Francis увеличили свою долю публикуемой продукции, особенно после появления цифровых технологий. эпоха (середина 1990-х).В совокупности на пятерку самых плодовитых издателей приходится более 50% всех статей, опубликованных в 2013 году. Дисциплины социальных наук имеют самый высокий уровень концентрации (70% статей от пяти ведущих издателей), в то время как гуманитарные науки остаются относительно независимые (20% от пяти ведущих издателей). Дисциплины NMS находятся посередине, в основном из-за силы их научных сообществ, таких как ACS по химии или APS по физике. В документе также исследуется миграция журналов между небольшими и большими издательствами и исследуется влияние смены издателей на влияние цитирования.Он завершается обсуждением экономики научных публикаций.

Образец цитирования: Larivière V, Haustein S, Mongeon P (2015) Олигополия академических издателей в цифровую эпоху. PLoS ONE 10 (6): e0127502. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0127502

Академический редактор: Wolfgang Glanzel, Katholieke Universiteit Leuven, BELGIUM

Поступила: 14 января 2015 г .; Одобрена: 24 марта 2015 г .; Опубликован: 10 июня 2015 г.

Авторские права: © 2015 Larivière et al.Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии указания автора и источника

Доступность данных: Будут доступны агрегированные данные на Фигшаре после принятия рукописи. Однако существуют ограничения на доступность библиометрических данных, которые используются по лицензии Thomson Reuters. Читатели могут связаться с Thomson Reuters по следующему URL-адресу: http: // thomsonreuters.ru / en / products-services / scholarly-science-research / scholarly-search-and-discovery / web-of-science.html.

Финансирование: Спонсоры не играли никакой роли в дизайне исследования, сборе и анализе данных, принятии решения о публикации или подготовке рукописи. Авторы также выражают признательность за финансовую поддержку программе Canada Research Chairs.

Конкурирующие интересы: Авторы заявили, что никаких конкурирующих интересов не существует.

Введение

В этом году (2015) исполняется 350 годовщина создания научных журналов.Действительно, именно в 1665 году во Франции и Англии были впервые опубликованы Journal des Sçavans и Philosophical Transactions Лондонского королевского общества. Они были основаны с намерением продвигать научные знания, опираясь на результаты коллег и избегать дублирования результатов, и установили как принципы научного приоритета, так и экспертную оценку. Они кардинально изменили процесс научного общения, перейдя от личной переписки через письма (которые стали «слишком сложными для одного человека, чтобы справиться с повседневным чтением и перепиской») [1], общественных собраний и книг к более структурированной и регулярной распространение научных достижений.Эта структурированная форма в сочетании с регулярным и широким распространением позволила систематически регистрировать и архивировать научные знания [1–4].

Начиная с 17^{-го и} -го века, значение журналов для распространения результатов научных исследований значительно возросло. Сосуществовав наряду с перепиской, монографиями и договорами, на публикацию которых часто уходило несколько лет, они стали в начале 19 ^— века самым быстрым и удобным способом распространения результатов новых исследований [5–7] и их число росло в геометрической прогрессии [1,8].В течение 20 ^— гг. Они укрепили свои позиции в качестве основных средств распространения исследований [6], особенно в естественных и медицинских науках [9]. Научные журналы также способствовали профессионализации научной деятельности, разграничивая границы между популярной наукой и исследовательским фронтом, и, как следствие, повышали уровень специализации исследований и формирование дисциплин. Интересно, что хотя большинство периодических изданий вышло из научных обществ, значительная часть издавалась коммерческими предприятиями еще в викторианскую эпоху.В то время эти коммерческие издательства оказались более эффективными в их распространении, чем научные общества [10]. Однако до Второй мировой войны большинство научных журналов все еще издавалось научными обществами [11]. Данные Tenopir и King [12] за середину 1990-х годов свидетельствуют об увеличении доли коммерческих издателей в выпускаемой продукции; к тому времени на коммерческие издательства приходилось 40% объема выпуска журналов, на научные / профессиональные общества приходилось 25%, а на университетские прессы и образовательные издательства приходилось 16%.В соответствии с этим, Комиссия по конкуренции Великобритании измерила доли различных издателей в индексируемых ISI статьях за период 1994–1998 годов и показала, что за этот период на Elsevier приходилось 20% всех опубликованных статей [13]. Однако можно было ожидать, что эти цифры изменились во время перехода от печатных изданий к электронным. Действительно, многие авторы обсуждали различные трансформации ландшафта научных коммуникаций, принесенные цифровой эрой (см., Среди прочего, Боргман [14–15]; Клинг и Каллахан [16]; Тенопир и Кинг [17]; Одлыжко [18]). ).Однако, хотя цифровой формат улучшил доступ, возможность поиска и навигацию внутри журнальных статей и между ними, форма научного журнала не изменилась цифровой революцией [16,19]. PDF стал установленным форматом электронных журнальных статей, имитируя формат печати [20]. Цифровая революция затронула экономический аспект академических публикаций и рынка журналов.

Литература конца 1990-х годов предполагает, что цифровая эра могла иметь два противоположных воздействия на издательскую отрасль.Как заявила Маккензи Оуэн [21], хотя некоторые авторы рассматривали Интернет как потенциальное решение кризиса сериалов — сокращение бюджетов библиотек при большом и постоянном ежегодном увеличении количества подписок на журналы [22, 23], — большинство авторов предполагали, что это приведет к на самом деле усугубляет ситуацию [24] или, по крайней мере, не дает решения [25,26]. Несмотря на то, что, как правило, считается, что цифровизация распространения знаний привела к более высокой концентрации научной литературы в руках нескольких крупных игроков, ни одно исследование не проанализировало эволюцию с течением времени доли этих крупных издателей в научной продукции. в различных дисциплинах.Целью данной статьи является предоставление такого анализа на основе всех журналов, проиндексированных в Web of Science за период 1973–2013 гг.

Методы

В этой статье используется Web of Science (WoS) Thomson Reuters, в том числе индекс научного цитирования, индекс цитирования по социальным наукам и индекс цитирования в области гуманитарных и гуманитарных наук, преобразованный в реляционную базу данных, оптимизированную для библиометрического анализа. Всего за период 1973–2013 гг. Проанализировано 44 483 425 документов, включая все типы документов, опубликованные в различных журналах.В дополнение к индексированию имен авторов, адресов и цитированных ссылок, которые являются единицами анализа, обычно используемыми в библиометрических исследованиях, WoS индексирует имя, город и страну издателя журнала для каждого выпуска. Используя эту информацию, которая со временем меняется, мы можем назначать журналы и статьи издателю и наблюдать за эволюцией владельцев журналов. Одним из ограничений этого источника данных является то, что он индексирует не все мировые научные периодические издания, а только те, которые индексируются в WoS, которые соответствуют определенным критериям качества, таким как экспертная оценка, и которые наиболее цитируются в соответствующих дисциплинах.Следовательно, этот анализ основан не на всей экосистеме научных публикаций, а, скорее, на подмножестве периодических изданий, которые наиболее цитируются и наиболее заметны на международном уровне.

Рынок журнальных публикаций представляет собой сложную и динамичную систему, в которой журналы меняют издательства, а издательства приобретают или сливаются с конкурентами. Хотя эти изменения должны быть отражены в информации об издателе, предоставляемой для каждого выпуска, в некоторых случаях название издателя не меняется сразу после слияния или поглощения.Деятельность издателей часто распределяется между несколькими компаниями, находящимися под их контролем, и за последние 40 лет произошло множество слияний и поглощений с участием целых компаний или их частей. Мы изучили историю слияний и поглощений крупных издательств на основе количества опубликованных ими статей, чтобы определить и связать компании, которые оказались под их контролем, и, наоборот, компании, которые они в конечном итоге продали. Этими издателями являются Американское химическое общество, Американский институт физики, Американское физическое общество, Cambridge University Press, Emerald, IEEE, Институт физики, Karger, Nature Publishing Group, Оптическое общество Америки, Oxford University Press, Reed-Elsevier, Королевское общество. химии, Sage Publications, Springer, Taylor & Francis, Thieme Publishing Group, Wiley-Blackwell и Wolters Kluwer.Например, Reed-Elsevier купила Pergamon Press в 1991 году, но в WoS журналы остаются связанными с Pergamon Press до 2000 года. Следовательно, мы присвоили Reed-Elsevier любой журнал, издаваемый Pergamon Press с 1991 года. В случае частичного приобретения журналы передавались издателю только в том случае, если не менее 51% компании находилось под его контролем. Исторические данные о слияниях и поглощениях до 2006 г. были найдены в отчете Манро [27]. Данные за последующие годы были получены из профилей компаний в базе данных Lexis Nexis, а также из пресс-релизов, размещенных на веб-сайтах издателей.

Результаты

На рис. 1A для естественных и медицинских наук (NMS) и социальных и гуманитарных наук (NMS) представлена ​​доля статей, опубликованных пятью ведущими издателями, на которые приходится наибольшее количество статей в 2013 г., а также доля статей, опубликованных в журналах, отличных от журналов первой пятерки издателей. На рис. 1В представлены числа для доли журналов, опубликованных различными издателями, а на рис. 1С представлена ​​доля издателей в цитировании.Что бросается в глаза для обеих областей, так это снижение с наступлением цифровой эры в середине 1990-х годов доли статей, журналов и цитирований, которые публикуются / получаются журналами от издателей других , чем пять основных издатели. Как в NMS, так и в SSH, Reed-Elsevier, Wiley-Blackwell, Springer и Taylor & Francis входят в пятерку лучших издателей с наибольшим количеством научных документов в 2013 году. В то время как в NMS Американское химическое общество входит в пятерку лучших ( на четвертом месте в 2013 году), пятым по результативности издателем в SSH является Sage Publications.Следовательно, хотя все ведущие издатели в SSH являются частными фирмами, одним из ведущих издателей в NMS является научное сообщество.

Что касается количества опубликованных статей, то в 1973 году на пять основных издателей NMS приходилось немногим более 20% всех опубликованных статей. Эта доля увеличилась до 30% в 1996 г. и до 50% в 2006 г., уровень, на котором она оставалась до 2013 г., когда она снова увеличилась до 53%. В этой области на долю трех издателей приходится более 47% всех статей в 2013 году: Reed-Elsevier (24.1%; Рост в 1,5 раза с 1990 г.), Springer (11,9%; 2,9 раза) и Wiley-Blackwell (11,3%; рост в 2,2 раза). Американское химическое общество (3,4%; снижение на 5%) и Taylor & Francis (2,9%; рост в 4,9 раза) составляют лишь небольшую часть статей. В SSH концентрация возросла еще более резко. Между 1973 и 1990 годами на пять самых плодовитых издателей вместе взятых приходилось менее 10% опубликованной продукции домена, и их доля за этот период немного увеличилась.К середине 1990-х на их долю приходилось в совокупности 15% бумаг. Однако с тех пор эта доля увеличилась до более чем 51%, а это означает, что в 2013 году большинство статей SSH публикуется в журналах, принадлежащих пяти коммерческим издателям. В частности, в 2013 году на Elsevier приходилось 16,4% всех статей SSH (рост в 4,4 раза с 1990 года), на Taylor & Francis — 12,4% (рост в 16 раз), Wiley-Blackwell — 12,1% (рост в 3,8 раза), Springer — 7,1%. (Рост в 21,3 раза) и Sage Publications на 6.4% (рост в 4 раза). В целом, по этим двум обширным областям научных знаний на пять издателей приходится более половины публикуемой сегодня продукции журналов. Очень похожие тенденции наблюдаются для журналов и цитирований, хотя и с менее выраженной концентрацией, особенно для цитирований в NMS, которые оставались довольно стабильными в период с 1973 по конец 1990-х годов. Например, в то время как на 5 ведущих издателей приходится 53% (NMS) и 51% (SSH) статей, их доля журналов составляет 53% (NMS), 54% (SSH) и 55% (NMS) и 54% (SSH), когда речь идет о полученных цитатах.Это говорит о том, что пять ведущих издателей публикуют большее количество статей в каждом журнале, чем другие издатели, не входящие в пятерку лучших, и что их статьи в среднем получают меньшее научное воздействие.

Увеличение доли ведущих издателей в научной продукции имеет две основные причины: 1) создание новых журналов и 2) приобретение существующих журналов этими издателями. На рис. 2 показано, как для NMS, так и для SSH, количество журналов с течением времени, которые перешли от мелких издателей к крупным, то есть четырех издателей с наибольшей долей опубликованных статей как в NMS, так и в SSH, а для NMS — количество журналов, перешедших из крупных издательств в малые.Поскольку мы намерены выделить развитие издательского рынка по типам издателей, а не по отдельным участникам, изменения как среди мелких, так и среди крупных издателей не показаны. В обоих доменах можно увидеть, что до 1997 года изменения типа издателя в целом были довольно редкими, и большинство из них состояло из изменений от крупных издателей к мелким в NMS. Важно отметить, что за весь период анализа ни один журнал не переключился с большого на маленькое издательство в SSH. Первая крупная волна поглощений журналов крупными издателями произошла в 1997–1998 годах, когда Taylor & Francis приобрели несколько журналов у Gordon & Breach Science Publishers, Harwood Academic Publishers, Scandinavian University Press, Carfax Publishing и Routledge.В тот же период Reed-Elsevier приобрел несколько небольших издательств, таких как Butterworth-Heinemann, Ablex Publications, JAI press, Gauthier-Villars и Expansion Scientifique Française. Следующий важный пик пришелся на 2001 год, и в основном это связано с тем, что компания Reed-Elsevier продолжила ряд приобретений, включая Academic Press, Churchill Livingstone, Mosby и WB Saunders. Наконец, пик 2004 года в основном связан с приобретением Kluwer Academic Publishers компанией Springer, которая ранее не принимала участия в существенной деятельности по приобретению журналов.Вклад Wiley-Blackwell в четыре пика на рис. 2 был более стабильным: в период 2001–2004 годов компания приобретала в среднем 39 журналов ежегодно от различных издателей.

Доля журнальных статей, опубликованных пятью издателями, различается по различным дисциплинам в NMS и SSH. На рис. 3 и 4 представлена ​​динамика доли публикаций пяти ведущих издателей в разбивке по дисциплинам. Неудивительно, что у химии самый высокий уровень концентрации, поскольку один из ее дисциплинарных издателей, ACS, вошел в пятерку самых плодовитых издателей NMS.Для большинства дисциплин, однако, концентрация в пяти ведущих издателях увеличилась с 10% до 20% в 1973 году до 42-57% в 2013 году, с явным изменением наклона в середине 1990-х годов. С другой стороны, физика следует другой схеме: после увеличения с 20% в 1973 году до 35% в 2000 году, с тех пор она остается стабильной и, следовательно, является дисциплиной, в которой на пять ведущих издателей приходится самая низкая доля опубликованных статей. Такая низкая концентрация статей в журналах крупных издательств в основном объясняется силой и размером научных обществ физиков, в журналах которых публикуется значительная часть научных статей в данной области (рис. 5).Например, в 2013 году на журналы Американского физического общества (APS) и Американского института физики (AIP) приходилось по 15% статей, а на журналы Института физики (IOP) приходилось 8% статей. Также стоит отметить, что в области физики доля статей в журналах Рида-Эльзевьера также снизилась за последнее десятилетие или около того, с 28% статей в 2001 году до 21% в 2013 году. Однако Springer увеличил свою долю статей по физике. с 3% до 11% за тот же период. В целом, центральное значение научных обществ в физике, наличие arXiv, центрального сервера препринтов по физике, астрофизике и математике, а также соглашений об открытом доступе, таких как SCOAP3 (http: // scoap3.org /), вероятно, сделают эту сферу менее прибыльной и, следовательно, менее интересной для коммерческих издателей. В биомедицинских исследованиях доля пяти ведущих издателей почти достигла 50% в 2009 году (49%), но затем снизилась до 42% в 2013 году, в основном в результате появления новых издателей, таких как Публичная научная библиотека и его мега-журнал PLOS ONE, который публикует более 30 000 статей в год.

Рис. 4 ясно показывает, что дисциплины, обычно обозначаемые как «социальные науки», ведут себя иначе, чем искусства и гуманитарные науки.Для каждой дисциплины в области социальных наук (психология, профессиональные области, социальные науки и социальные аспекты здоровья) наблюдается однозначное изменение наклона в середине 1990-х годов: в то время как пять ведущих — в данном случае коммерческих — издателей на них приходилось от 15% до 22% объема производства в 1995 году, этот процент увеличился до 54-71% в 2013 году. Дисциплины социальных наук, которые включают такие специальности, как социология, экономика, антропология, политические науки и урбанистика. , весьма поразительно: если в 1995 г. на пятерку крупнейших издателей приходилось 15% публикаций, то в 2013 г. этот показатель достиг 66%.В совокупности только на три ведущих коммерческих издательства — Рид-Эльзевье, Тейлор и Фрэнсис и Уайли-Блэквелл — приходилось почти 50% всех публикаций в 2013 году. Психология следует аналогичной схеме: пять ведущих издателей увеличились с 17% в 1995 году до 71. % в 2013 году.

С другой стороны, статьи по искусству и гуманитарным наукам по-прежнему в значительной степени рассредоточены среди множества небольших издательств, при этом на пять крупнейших коммерческих издательств приходилось только 20% статей по гуманитарным наукам и 10% статей по искусству в 2013 году, несмотря на небольшой рост по сравнению со вторым периодом. половина 1990-х гг.Относительно низкая стоимость журналов по этим дисциплинам — следствие их более низкой плотности публикаций — может объяснить более низкую долю крупных коммерческих издателей. Кроме того, переход от печатного к электронному — веский аргумент для журналов преобразовать их в коммерческих издателей — в этих дисциплинах происходил гораздо медленнее, поскольку использование последней научной информации менее актуально [28]. Более того, в этих дисциплинах гораздо более важно использовать книги [9] и, как правило, полагаться на местные журналы [29], все из которых являются факторами, которые делают покупку журналов или открытие новых журналов для крупных издателей менее интересными в сфере искусства и искусства. гуманитарные науки.

На рис. 6 представлены изменения относительных показателей цитирования статей для журналов, которые изменились от мелких к крупным и от крупных к мелким издателям (см. Рис. 1) за 10 лет до и после перехода. Мы сосредоточились на двух четырехлетних периодах, чтобы обеспечить сопоставимые условия для издательского рынка, и выбрали 1995–1998 и 2001–2004 годы, поскольку они были определены как важные этапы консолидации на рис. 1. Более конкретно, для NMS, те, которые изменились с небольших для крупных издателей немного увеличили свое влияние после изменения.Однако, в то время как для когорты журналов 2001–2004 гг. Это последовало за падением воздействия, влияние когорты 1995–1998 гг. Раньше было относительно стабильным. Для журналов, переходящих от крупных издателей к малым, эффекта нет: влияние остается одинаковым до и после изменения. В SSH заметного эффекта не наблюдается: переход от небольшого коммерческого издателя к крупному не влияет на цитируемость статей. Также стоит упомянуть, что, за исключением журналов, которые переходили от мелких издателей к крупным в период с 2001 по 2004 год, среднее влияние статей до и после оставалось ниже среднемирового.Это говорит о том, что в среднем журналы со сменой издателей не выпускали много важных статей.

Обсуждение и заключение

Влияние научных обществ

В целом, наши результаты показывают, что ведущие коммерческие издатели извлекли выгоду из цифровой эры, поскольку она привела к резкому увеличению доли публикуемой ими научной литературы. Это также привело к большей зависимости научного сообщества от этих издателей. Несмотря на то, что в этих двух обширных областях концентрация статей в руках нескольких издателей за последние годы увеличилась, достигнув 50%, между NMS и SSH наблюдалось четкое различие.В первой группе дисциплин размер научных обществ — который является следствием размера дисциплин в целом — позволил снизить зависимость литературы от коммерческих издателей. Например, научные общества, такие как ACS или APS, издают множество журналов по специальностям химии и физики соответственно, для которых они успешно осуществили переход от печатных к электронным. С другой стороны, социальные науки гораздо более фрагментированы: антропология, коммуникация, криминология, демография, экономика и социология могут считаться общественными науками.Тем не менее, нет большого научного сообщества, которое объединяет исследователей из этих дисциплин и издает также различные журналы, охватывающие эти разные дисциплины. Скорее, существует множество различных ассоциаций по каждой дисциплине, которые часто делятся на специальности. В соответствии с этим, темы в SSH также чаще носят локальный характер — и, следовательно, гораздо менее интернациональны, — что также ведет к более децентрализованным — и, следовательно, меньшим — научным сообществам. Как следствие, эти научные общества не имели средств для адаптации к цифровой эпохе и, следовательно, с большей вероятностью были приобретены или имели соглашения с крупными коммерческими издательствами для публикации своих журналов.Это явный отход от традиционной модели научного общения. Как выразились Лайман и Чодороу [25]:

«Университетские прессы и дисциплинарные ассоциации были основаны для распространения исследований в первоначальном цикле научного общения. Факультет подготовил работу для публикации; некоммерческие издатели организовали распространение знаний; университетская библиотека покупала опубликованные работы по искусственно завышенной цене в качестве субсидии научным обществам; и факультет использовал эту литературу в качестве основы для дальнейших исследований и преподавания.[…] Однако за последние пятьдесят лет, поскольку федеральное финансирование исследований стимулировало специализацию, публикация журналов стала коммерциализированной, а некоторые части научно-технической литературы теперь монополизированы многонациональными издательскими конгломератами ». (стр.89)

Экономика научных публикаций

Как и следовало ожидать, консолидация издательской индустрии привела к увеличению прибыли издателей. На рис. 7 в качестве примера представлена ​​динамика прибыли компании Reed-Elsevier за период 1991–2013 гг. Как для фирмы в целом, так и для ее научного, технического и медицинского подразделения.На рис. 7A ясно видно, что в период с 1991 по 1997 год как прибыль, так и маржа прибыли неуклонно росли для компании в целом. Несмотря на то, что прибыль за этот период увеличилась более чем вдвое — с 665 млн долларов США до 1 451 млн долларов США, рентабельность также выросла с 17% до 26%. Однако в период с 1998 по 2003 год рентабельность снизилась, хотя прибыль оставалась относительно стабильной. Абсолютная прибыль, а также маржа прибыли затем снова выросли, за исключением периода экономического кризиса 2008–2009 годов, в результате чего прибыль достигла рекордного уровня более 2 миллиардов долларов США в 2012 и 2013 годах.Маржа прибыли научно-технического и медицинского подразделения компании еще выше (рис. 7B). Более того, его прибыль увеличилась почти в 6 раз за период и никогда не опускалась ниже 30% из года в год. Маржа прибыли этого подразделения ни разу не опускалась ниже 30% в течение наблюдаемого периода и постоянно увеличивалась с 30,6% до 38,9% в период с 2006 по 2013 год. Аналогично высокие показатели прибыли были получены в 2012 году компанией Springer Science + Business Media (35,0%, см.: http: // static.springer.com/sgw/documents/1412702/application/pdf/Annual_Report_2012_01.pdf), а в 2013 г. и научное, техническое, медицинское и научное подразделение John Wiley & Sons (28,3%, см .: http://www.wiley). com / legacy / about / corpnews / fy13_10kFINAL.pdf) и Тейлор и Фрэнсис (35,7%, см .: http://www.informa.com/Documents/Investor%20Relations/Annual%20Report%202013/Informa%20plc%20Annual% 20Report% 20Accounts% 202013.pdf), что ставит их на уровень, сопоставимый с Pfizer (42%), Промышленно-коммерческим банком Китая (29%) и намного выше Hyundai Motors (10%), которые составляют наиболее прибыльный препарат, банковские и автомобильные компании входят в десятку крупнейших компаний соответственно по версии Forbes Global 2000 [30].При общей выручке 9,4 млрд долларов США в 2011 году [31], большая часть которой была получена несколькими издательствами, рынок публикации научных журналов сталкивается с олигополистическими условиями, когда крупные игроки, такие как Elsevier, Springer, Taylor & Francis, Wiley -Blackwell и Wolters Kluwer определяют ежегодно увеличивающиеся ставки подписки, которые составляют значительную часть расходов на исследования, не оставляя академическим библиотекам другого выбора, кроме как отменить подписку [20,32,33].

Возможность столь экстремального увеличения прибыли заключается в особенности экономики научных публикаций.В отличие от обычных поставщиков, авторы предоставляют свои товары без финансовой компенсации, а потребители (то есть читатели) изолированы от покупки. Поскольку покупка и использование напрямую не связаны, колебания цен не влияют на спрос. Академические библиотеки, на которые приходится от 68% до 75% доходов от публикации журналов [31], являются нетипичными покупателями, поскольку их покупки в основном контролируются бюджетом. Независимо от их информационных потребностей, им приходится обходиться меньшими затратами по мере роста цен. Из-за олигополии издателя библиотеки более или менее беспомощны, поскольку в научных публикациях каждый продукт представляет собой уникальную ценность и не может быть заменен [19,20,33,34].

Сами научные публикации можно рассматривать как информационные товары с высокими постоянными и низкими переменными затратами [35,36]. Что касается академических журналов, фиксированные затраты или затраты на первую копию включают подготовку, отбор и рецензирование рукописей, а также редактирование и верстку рукописей, написание редакционных статей, маркетинг, зарплату и аренду, два наиболее существенных из которых — написание рукописей и рецензирование — составляют предоставляется бесплатно научным сообществом [20]. В этом смысле и в отличие от любого другого бизнеса, академические журналы являются нетипичным информационным товаром, потому что издатели не платят ни поставщику основного товара — авторам научных статей, ни за контроль качества — рецензированию.Со стороны издателя средняя стоимость первого экземпляра журнальных статей оценивается в диапазоне от 20 до 40 долларов США за страницу, в зависимости от количества отклоненных [37]; [17], который не объясняет плату за публикацию в открытом доступе до 5000 долларов США (например, Cell Reports от Elsevier) или гибридные журналы, где издатели взимают двойную плату за статью, то есть плату за подписку и открытый доступ (например, Open Choice от Springer или онлайн, открытый Sage Publications).

Кроме того, закон Ингельфингера, инициированный издателем Медицинского журнала Новой Англии в 1969 году, запрещает авторам представлять свои рукописи более чем в один журнал [38].Хотя закон изначально был создан для защиты потоков доходов журнала и в значительной степени устарел из-за электронных публикаций [39], он по-прежнему является универсальным правилом в публикации научных журналов, часто применяемым соглашениями о передаче авторских прав. Следовательно, каждый журнал имеет монополию на научное содержание статей, которые он публикует: статья A, опубликованная в журнале Y, не является альтернативой статье B, опубликованной в журнале Z [11]. Другими словами, доступ к бумаге A не заменяет доступ к статье B, поскольку обе статьи дополняют друг друга.

Переменные затраты на академические журналы оплачиваются издателем, и, поскольку журналы печатались и распространялись физически, эти затраты были значительными. В эпоху печати издателям приходилось набирать рукописи, печатать копии журналов и рассылать их различным подписчикам. Следовательно, каждый раз, когда выпуск был напечатан, отправлен и продан, необходимо было распечатать еще один экземпляр для отправки и продажи. Однако с появлением электронных публикаций эти затраты стали незначительными. Цифровая эра усугубила эту тенденцию и увеличила потенциальные доходы издателей.В то время как с экономической точки зрения печатные журналы могут рассматриваться как конкурирующие товары — товары, которыми не могут владеть одновременно два человека, — онлайн-журналы не являются конкурирующими товарами [40]: единый выпуск журнала, загруженный издателем в журнал Веб-сайт доступен для многих исследователей из многих университетов одновременно. Издателю не нужно загружать или создавать дополнительную копию каждый раз, когда документ доступен на сервере, так как он может дублироваться до бесконечности , что, в свою очередь, снижает предельную стоимость дополнительных подписок до 0.В системе, где предельная стоимость товаров достигает 0, их стоимость становится произвольной и зависит только от того, насколько сильно они нужны, а также от покупательной способности тех, кто в них нуждается. Кроме того, на затраты сильно влияют властные отношения между покупателем и продавцом, то есть между издателями и академическими библиотеками. В такой системе для продавца выгодна любая цена, так как дополнительная проданная единица — чистая прибыль. Все эти факторы объясняют различные и часто иррациональные крупные сделки, заключаемые между издателями и подписчиками, когда университетские библиотеки подписываются на весь набор или большой пакет журналов издателя независимо от их конкретных потребностей [41].Благодаря этим крупным сделкам университетские исследователи на протяжении почти 20 лет привыкли иметь доступ ко все большей части публикуемой научной литературы, что затрудняет сегодня университетским библиотекам отмену подписки и заключение крупных сделок с издателями. для оптимизации своих коллекций и соблюдения бюджетных ограничений.

Общие выводы

С момента создания научных журналов 350 лет назад крупные коммерческие издательства усилили контроль над научной системой.Доля научных результатов, публикуемых в журналах, находящихся в их собственности, неуклонно росла на протяжении последних 40 лет, и тем более с наступлением цифровой эры. Однако добавленная стоимость не следовала аналогичной тенденции. Хотя можно утверждать, что их роль набора, печати и распространения была центральной в мире печати [20,7], легкость, с которой эти функции могут быть выполнены — или больше не нужны — в мире электроники, заставляет задуматься: для чего нам нужны издатели? Что они предоставляют такого важного для научного сообщества, что мы коллективно соглашаемся выделять им все более значительную часть бюджетов наших университетов? Конечно, большинство журналов полагаются на системы издателей для обработки и рецензирования рукописей; однако, хотя эти системы облегчают процесс, рецензирование проводят исследователи как часть научного сообщества.Следовательно, этот важный этап контроля качества — это добавленная стоимость не издателями, а самим научным сообществом.

Таким образом, научное сообщество должно изменить систему аналогичным образом и параллельно с движениями за открытый доступ и за открытую науку. И действительно, научное сообщество начало реагировать и протестовать против эксплуататорского поведения крупных коммерческих издателей. В 2012 году кампания «Стоимость знаний» (http://thecostofknowledge.com/), начатая математиком из Кембриджа и обладателем медали Филдса Тимоти Гауэрсом, попросила исследователей выразить протест против бизнес-модели Elsevier посредством бойкота ее журналов, прекратив подчиняться, редактировать и судить их.Бойкот, начатый в блоге, позже был назван началом «академической весны» [42,43]. Несколько университетских библиотек, в том числе крупные и известные университеты, такие как Калифорнийский университет [44] и Гарвард [45], прекратили переговоры и пригрозили бойкотировать крупных коммерческих издательств, в то время как другие университеты, такие как Университет Констанца, просто отменили все Подписки Elsevier, поскольку они не могли и не хотели идти в ногу со своей агрессивной ценовой политикой: рост на 30% за пять лет [46,47].

Но это исключения. К сожалению, исследователи по-прежнему зависят от одной, по сути, символической функции издателей, которая заключается в распределении академического капитала, тем самым объясняя, почему научное сообщество так зависит от «самой прибыльной устаревшей технологии в истории» [48]. Молодым исследователям необходимо публиковаться в престижных журналах, чтобы получить постоянную должность, в то время как исследователи старшего возраста должны делать то же самое, чтобы сохранить свои гранты, и в этой среде публикация в высокоэффективных журналах Elsevier или Springer «имеет значение».В этом общем контексте нельзя недооценивать негативное влияние различных библиометрических показателей на оценку отдельных исследователей. Подсчет статей, проиндексированных крупномасштабными библиометрическими базами данных, которые в основном охватывают журналы, публикуемые коммерческими издательствами, как мы видели в этой статье, создает сильный стимул для исследователей публиковаться в этих журналах и, таким образом, усиливает контроль коммерческих издателей над научное сообщество.

Благодарности

Мы хотели бы поблагодарить Сэма Ворка за вычитку и редактирование рукописи, а также двух рецензентов за комментарии и предложения.

Вклад авторов

Задумал и спроектировал эксперименты: VL. Проведены эксперименты: ВЛ Ш ПМ. Проанализированы данные: ВЛ Ш ПМ. Написал статью: В.Л. Ш. ПМ.

Ссылки

1. 1. де Солла Прайс DJ. Маленькая наука, большая наука. Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета; 1963.
2. 2. Хаустейн С. Многомерная оценка журнала. Анализ научной периодики без учета импакт-фактора. Берлин / Бостон: Де Грюйтер Заур; 2012 г.
3. 3. Тенопир Ц., Король Д.В. (2009). Рост выпуска журналов. В Cope B, Филипс A, редакторы. Будущее академического журнала. Оксфорд: издательство Chandos Publishing; 2009. С. 105–123.
4. 4. Цукерман Х., Мертон РК. Модели оценивания в науке — институционализация, структура и функции судейских систем. Минерва. 1971; 9 (1): 66–100.
5. 5. Хармон Дж. Э., Гросс АГ. Научная литература: экскурсия. Чикаго: Издательство Чикагского университета; 2007 г.
6. 6. Медоуз AJ. Научный журнал. Лондон: Аслиб; 1979.
7. 7. Медоуз AJ. Доступ к результатам научных исследований: разработки в викторианской Британии. In Meadows AJ, редактор. Развитие научного издательства в Европе. Амстердам: издательство Elsevier Science Publishing; 1980. С. 43–62.
8. 8. Медоуз AJ. Коммуникация в науке. Баттервортс: Семь дубов; 1974.
9. 9. Ларивьер V, Аршамбо Э, Жингра Y, Виньола-Ганье Э.Место сериалов в практике реферирования: сравнение естественных и инженерных наук с общественными и гуманитарными науками. Журнал Американского общества информационных наук и технологий. 2006. 57 (8): 997–1004.
10. 10. Брок WH. (1980). Развитие журналов коммерческой науки в Викторианской Британии. In Meadows AJ, редактор. Развитие научных публикаций в Европе, Амстердам: Издательство Elsevier Science; 1980. С. 95–122.
11. 11. Кауфман П.(1998). Структура и кризис: рынки и сегментация рынка научных публикаций. В: Хокинс Б.Л., Баттин П., редакторы. Мираж непрерывности: реконфигурация академических информационных ресурсов для 21 века. Вашингтон, округ Колумбия: CLIR и AAU; 1998. С. 178–192.
12. 12. Тенопир Ц., Король Д.В. Тенденции в публикации научных научных журналов в журнале научных публикаций США. 1997. 28 (3): 135–170.
13. 13. Управление добросовестной торговли. Рынок научных, технических и медицинских журналов.Заявление OFT. Отчет OFT396; 2002. Доступно: http://www.econ.ucsb.edu/~tedb/Journals/oft396.pdf. Дата обращения: 5 января 2015 г.
14. 14. Боргман КЛ. От Гутенберга до глобальной информационной инфраструктуры: доступ к информации в сетевом мире. Кембридж, Массачусетс: MIT Press; 2000.
15. 15. Боргман КЛ. Стипендия в эпоху цифровых технологий: информация, инфраструктура и Интернет. Кембридж, Массачусетс: MIT Press; 2007.
16. 16. Клинг Р., Каллахан Э.Электронные журналы, Интернет и научное общение. Ежегодный обзор информационных наук и технологий. 2003. 37: 127–177.
17. 17. Тенопир Ц., Король Д.В. К электронным журналам: реалии для ученых, библиотекарей и издателей. Вашингтон, округ Колумбия: Ассоциация специальных библиотек; 2000.
18. 18. Одлызко А.М. Трагическая потеря или избавление от дороги: надвигающаяся кончина традиционных научных журналов. Международный журнал человеко-компьютерных исследований.1995. 42 (1): 71–122.
19. 19. Keller A. Elektronische Zeitschriften. Grundlagen und Perspektiven. Висбаден: Harrassowitz Verlag; 2005.
20. 20. Mierzejewska BI. Экосистема академических журналов. Докторская диссертация, Университет Санкт-Галлена, Высшая школа делового администрирования, экономики, права и социальных наук. Бамберг: Дифо-Друк; 2008.
21. 21. Маккензи Оуэн Дж. Научная статья в век оцифровки. Дордрехт: Спрингер; 2007 г.22.
22. 22. Абрамсон А. Решения для доставки цифрового контента в новое академическое предприятие. Библиотека Hi Tech News. 2000; 17 (1).
23. 23. Макгиган Г.С., Рассел Р.Д. Бизнес академических публикаций: стратегический анализ индустрии публикации академических журналов и его влияние на будущее научных публикаций. Электронный журнал академического и специального библиотечного дела. 2008; 9 (3). Доступно: http://s Southernlibrarianship.icaap.org/content/v09n03/mcguigan_g01.html.
24. 24. Соломон DJ. Разговоры друг с другом: осмысление дебатов по поводу электронных публикаций. Первый понедельник. 2002; 7 (8). Доступно: http://firstmonday.org/ojs/index.php/fm/rt/printerFriendly/978/899.
25. 25. Лайман П., Ходоров С. (1998) Будущее научной коммуникации. В Хокинс Б.Л., Баттин П., редакторы. Мираж непрерывности: реконфигурация академических информационных ресурсов для 21 века. Вашингтон, округ Колумбия: CLIR и AAU; 1998. С. 87–104.
26. 26. Халлидей Л., Оппенгейм К. Развитие цифровых журналов. Журнал документации, 2001; 57 (2): 260–283.
27. 27. Манро, М. (2007). Академическая издательская индустрия: история слияний и поглощений. Доступно: http://www.ulib.niu.edu/publishers/
28. 28. Ларивьер V, Аршамбо Э, Жинграс Й. Долгосрочные изменения в старении научной литературы: от экспоненциального роста к устойчивой науке (1900–2004). Журнал Американского общества информационных наук и технологий.2008. 59 (2): 288–296.
29. 29. Аршамбо Э, Виньола-Ганье Э, Коте Г, Ларивьер В. и Жинграс Й. Сравнительный анализ результатов научных исследований в социальных и гуманитарных науках: пределы существующих баз данных. Наукометрия. 2006. 68 (3): 329–342.
30. 30. Чен Л. Лучший из крупнейших: Насколько прибыльны крупнейшие компании мира? Forbes. 13 мая 2014 г. Доступно: http://www.forbes.com/sites/liyanchen/2014/05/13/best-of-the-biggest-how-profitable-are-the-worlds-largest-companies/.По состоянию на 5 января 2015 г.
31. 31. Уэр М., Мейб М. Отчет СТМ. Обзор издания научных и научных журналов. Гаага: Международная ассоциация научных, технических и медицинских издателей; 2012. Доступно: http://www.stm-assoc.org/2012_12_11_STM_Report_2012.pdf.
32. 32. Коуп Б., Каланцис М. Признаки эпистемологического разрушения: трансформации в системе знаний академического журнала. In B Cope, A Phillips, редакторы. Будущее академического журнала.Оксфорд: издательство Chandos Publishing; 2009. С. 11–61.
33. 33. МакКейб MJ. Ценообразование журнала и слияния: портфельный подход. Американский экономический обзор. 2002. 92 (1): 259–269.
34. 34. Мейер М. Возвращение науки к ученым. Der Umbruch im STM-Zeitschriftenmarkt unter Einfluss des Electronic Publishing. München: Peniopel 2002.
35. 35. Шапиро Ц., Вариан HR. Информационные правила. Стратегическое руководство по сетевой экономике. Бостон: издательство Гарвардской школы бизнеса; 1998 г.
36. 36. Linde F, Stock WG. Информационные рынки. Стратегическое руководство для интернет-торговли. Берлин / Нью-Йорк: Де Грюйтер Заур; 2011.
37. 37. Роуленд Ф. Процесс рецензирования. Learned Publishing. 2002. 15 (4): 247–258.
38. 38. Ингельфингер Ф. Определение «единоличного вклада». Медицинский журнал Новой Англии, 1969; 281: 676–677. pmid: 5807917
39. 39. Харнад С. (2000). Ингельфингер побежден. Ланцет. 2000.
40. 40.Веймер Д.Л., Вининг А.Р. Анализ политики: концепции и практика. Пирсон: Прентис Холл; 2011.
41. 41. Bergstrom TC, Courant PN, McAfee RP, Williams MA. Оценка больших журнальных пакетов. Труды Национальной академии наук. 2014. 111 (26): 9425–9439. pmid: 24979785
42. 42. Повар Г. Почему ученые бойкотируют издателя. The Boston Globe. 12 февраля 2012 г. Доступно: http://www.bostonglobe.com/opinion/2012/02/12/why-scientists-are-boycotting-publisher/9sCpDEP7BkkX1INfakn3NL/story.html. По состоянию на 5 января 2015 г.
43. 43. Джа А. Академическая весна: как сердитый математический блог вызвал научную революцию. Хранитель. 9 апреля 2012 г. Доступно: http://www.theguardian.com/science/2012/apr/09/frustrated-blogpost-boycott-scientific-journals. По состоянию на 5 января 2015 г.
44. 44. Говард Дж. У. из Калифорнии пытается просто сказать «нет» растущим расходам на журналы. Хроника высшего образования. 8 июня 2010 г. Доступно: http://chronicle.com/article/U-of-California-Tries-Just/65823/.По состоянию на 5 января 2015 г.
45. 45. Образец I. Гарвардский университет говорит, что не может позволить себе цены издателей журналов. Хранитель. 24 апреля 2012 г. Доступно: http://www.theguardian.com/science/2012/apr/24/harvard-university-journal-publishers-prices. По состоянию на 5 января 2015 г.
46. 46. Констанцский университет. Дороже, чем позволяет наука. Пресс-релиз № 28 от 26 марта 2014 г. Доступно: http://www.aktuelles.uni-konstanz.de/en/presseinformationen/2014/28/.По состоянию на 5 января 2015 г.
47. 47. Немецкий университет Фогеля Г. говорит Elsevier «нет сделки». Science Insider. 27 марта 2014 г. Доступно: http://news.sciencemag.org/people-events/2014/03/german-university-tells-elsevier-no-deal. По состоянию на 5 января 2015 г.
48. 48. Шмитт Дж. Академические журналы: самая прибыльная устаревшая технология в истории. Блог Huffington Post. 23 декабря 2014 г. Доступно: http://www.huffingtonpost.com/jason-schmitt/academic-journals-the-mos_1_b_6368204.html. По состоянию на 5 января 2015 г.

Почему большинство опубликованных результатов исследований неверны

Абстрактные

Сводка

Растет опасение, что большинство опубликованных в настоящее время результатов исследований ложны. Вероятность того, что утверждение исследования является истинным, может зависеть от мощности и систематической ошибки исследования, количества других исследований по тому же вопросу и, что важно, отношения истинных или нулевых отношений между отношениями, исследуемыми в каждой научной области.В этой структуре вероятность того, что результаты исследования будут верными, будет меньше, если исследования, проводимые в данной области, меньше по размеру; когда размер эффекта меньше; когда есть большее количество и меньший предварительный выбор проверенных отношений; где есть большая гибкость в планах, определениях, результатах и ​​аналитических режимах; когда есть больший финансовый и другой интерес и предубеждение; и когда больше команд вовлечено в научную область в погоне за статистической значимостью. Моделирование показывает, что для большинства дизайнов и условий исследования более вероятно, что утверждение исследования будет ложным, чем правдивым.Более того, для многих современных областей науки заявленные результаты исследований часто могут быть просто точными показателями преобладающей систематической ошибки. В этом эссе я обсуждаю последствия этих проблем для проведения и интерпретации исследований.

Образец цитирования: Иоаннидис JPA (2005) Почему большинство опубликованных результатов исследований неверны. PLoS Med 2 (8): e124. https://doi.org/10.1371/journal.pmed.0020124

Опубликовано: 30 августа 2005 г.

Авторские права: © 2005 John P.А. Иоаннидис. Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии правильного цитирования оригинальной работы.

Конкурирующие интересы: Автор заявил, что конкурирующих интересов не существует.

Сокращение: PPV, положительная прогностическая ценность

Опубликованные результаты исследований иногда опровергаются последующими доказательствами, что приводит к путанице и разочарованию.Опровержения и разногласия наблюдаются во всем диапазоне исследовательских проектов, от клинических испытаний и традиционных эпидемиологических исследований [1–3] до самых современных молекулярных исследований [4,5]. Растет беспокойство по поводу того, что в современных исследованиях ложные результаты могут составлять большинство или даже подавляющее большинство опубликованных исследовательских заявлений [6–8]. Однако это не должно вызывать удивления. Можно доказать, что большинство заявленных результатов исследований ложны. Здесь я рассмотрю ключевые факторы, влияющие на эту проблему, и некоторые ее следствия.

Моделирование основы для ложноположительных результатов

Некоторые методологи отметили [9–11], что высокий уровень невоспроизводства (отсутствия подтверждения) исследовательских открытий является следствием удобной, но необоснованной стратегии утверждения убедительных результатов исследования. результаты, полученные исключительно на основе одного исследования, оцененного по формальной статистической значимости, как правило, для значения p менее 0,05. Исследования не наиболее подходящим образом представлены и обобщены значениями p , но, к сожалению, широко распространено мнение, что статьи о медицинских исследованиях следует интерпретировать только на основе значений p .Результаты исследований определяются здесь как любые отношения, достигающие формальной статистической значимости, например, эффективные вмешательства, информативные предикторы, факторы риска или ассоциации. «Негативное» исследование тоже очень полезно. «Отрицательный» на самом деле неправильное употребление, и неправильное толкование широко распространено. Однако здесь мы будем нацелены на взаимосвязи, которые, как утверждают исследователи, существуют, а не на нулевые результаты.

Можно доказать, что большинство заявленных результатов исследований ложны

Как было показано ранее, вероятность того, что результаты исследования действительно верны, зависит от априорной вероятности их истинности (до проведения исследования), статистической мощности исследования и уровня статистической значимости [10,11] .Рассмотрим таблицу 2 × 2, в которой результаты исследований сравниваются с золотым стандартом истинных взаимоотношений в научной области. В области исследования могут быть выдвинуты как истинные, так и ложные гипотезы о наличии отношений. Пусть R будет отношением количества «истинных взаимосвязей» к «отсутствию взаимосвязей» среди тех, кто проверял в полевых условиях. R является характеристикой поля и может сильно варьироваться в зависимости от того, нацелено ли поле на высоковероятные отношения или ищет только одно или несколько истинных отношений среди тысяч и миллионов гипотез, которые могут быть постулированы.Давайте также рассмотрим, для вычислительной простоты, ограниченные поля, где либо существует только одно истинное отношение (среди многих, которые могут быть выдвинуты гипотезами), либо способность найти любое из нескольких существующих истинных отношений аналогична. Вероятность того, что отношения верны до исследования, составляет R / ( R + 1). Вероятность того, что исследование обнаружит истинную взаимосвязь, отражает степень 1 — β (единица минус частота ошибок типа II). Вероятность заявить о взаимосвязи, когда ее на самом деле не существует, отражает частоту ошибок типа I, α.Предполагая, что отношения c исследуются в полевых условиях, ожидаемые значения таблицы 2 × 2 приведены в таблице 1. После того, как результаты исследования были заявлены на основе достижения формальной статистической значимости, вероятность того, что это будет Истина — положительная прогностическая ценность PPV. PPV также является дополнительной вероятностью того, что Wacholder et al. назвали вероятность ложного срабатывания отчета [10]. По таблице 2 × 2 получаем PPV = (1 — β) R / ( R — βR + α).Таким образом, результат исследования более вероятен, чем ложен, если (1 — β) R > α. Поскольку обычно подавляющее большинство исследователей полагается на a = 0,05, это означает, что результат исследования скорее верен, чем ложен, если (1 — β) R > 0,05.

Менее ценится то, что предвзятость и степень повторного независимого тестирования различными группами исследователей по всему миру могут еще больше исказить эту картину и могут привести к еще меньшей вероятности того, что результаты исследования действительно верны.Мы попытаемся смоделировать эти два фактора в контексте похожих таблиц 2 × 2.

Смещение

Во-первых, давайте определим смещение как комбинацию различных факторов дизайна, данных, анализа и представления, которые, как правило, приводят к результатам исследования, когда они не должны производиться. Пусть и будет долей проверенных анализов, которые не были бы «результатами исследования», но, тем не менее, в конечном итоге были представлены и сообщены как таковые из-за предвзятости. Предвзятость не следует путать со случайной изменчивостью, из-за которой некоторые результаты могут оказаться ошибочными, даже если дизайн исследования, данные, анализ и представление идеальны.Предвзятость может повлечь за собой манипуляции при анализе или представлении результатов. Выборочная или искаженная информация — типичная форма такой предвзятости. Мы можем предположить, что и не зависит от того, существуют ли истинные отношения или нет. Это не безосновательное предположение, поскольку обычно невозможно узнать, какие отношения действительно верны. При наличии смещения (таблица 2) получается PPV = ([1 — β] R + u β R ) / ( R + α — β R + u — u α + u β R ), и PPV уменьшается с увеличением u , если 1 — β ≤ α, т.е.е., 1 — β ≤ 0,05 для большинства ситуаций. Таким образом, с увеличением систематической ошибки шансы на то, что результаты исследования верны, значительно уменьшаются. Это показано для разных уровней мощности и для разных шансов до исследования на рисунке 1. И наоборот, истинные результаты исследования могут иногда быть аннулированы из-за обратного смещения. Например, при больших ошибках измерения взаимосвязи теряются в шуме [12], или исследователи используют данные неэффективно или не замечают статистически значимых взаимосвязей, или могут возникать конфликты интересов, которые имеют тенденцию «скрывать» важные результаты [13].Нет надежных крупномасштабных эмпирических данных о том, как часто такое обратное смещение может происходить в различных областях исследований. Однако, вероятно, будет справедливо сказать, что обратное смещение встречается не так часто. Более того, ошибки измерения и неэффективное использование данных, вероятно, становятся менее частыми проблемами, поскольку ошибка измерения уменьшилась с технологическим прогрессом в молекулярную эру, и исследователи становятся все более искушенными в отношении своих данных. В любом случае обратное смещение можно смоделировать так же, как смещение выше.Также не следует путать обратное смещение со случайной изменчивостью, которая может привести к упущению истинных отношений из-за случайности.

Тестирование несколькими независимыми командами

Несколько независимых команд могут решать одни и те же наборы исследовательских вопросов. Поскольку исследовательская деятельность носит глобальный характер, это практически правило, что несколько исследовательских групп, а зачастую и десятки, могут задавать одни и те же или похожие вопросы. К сожалению, в некоторых областях до сих пор преобладал менталитет, заключающийся в том, чтобы сосредоточиться на отдельных открытиях отдельных групп и изолированно интерпретировать исследовательские эксперименты.Все большее количество вопросов включает по крайней мере одно исследование, требующее результатов исследования, и этому уделяется одностороннее внимание. Вероятность того, что хотя бы одно исследование из нескольких, проведенных по одному и тому же вопросу, заявит о статистически значимых результатах исследования, легко оценить. Для n независимых исследований равной мощности таблица 2 × 2 показана в таблице 3: PPV = R (1 — β ⁿ ) / ( R + 1 — [1 — α] ⁿ — R β ⁿ ) (без учета смещения).С увеличением числа независимых исследований PPV имеет тенденцию к снижению, если только 1 — β n исследований разной мощности термин β ⁿ заменяется произведением членов β _i для i = от 1 до n , но выводы аналогичны.

Следствия

Практический пример показан во вставке 1.Основываясь на приведенных выше соображениях, можно сделать несколько интересных выводов о вероятности того, что результаты исследования действительно верны.

Вставка 1. Пример: наука с низкими шансами до начала обучения

Предположим, что группа исследователей проводит исследование ассоциации всего генома, чтобы проверить, связаны ли какие-либо из 100 000 полиморфизмов генов с предрасположенностью к шизофрении. Основываясь на том, что мы знаем о степени наследственности заболевания, разумно ожидать, что, вероятно, около десяти полиморфизмов генов среди протестированных будут действительно связаны с шизофренией с относительно одинаковым отношением шансов около 1.3 для десяти или около того полиморфизмов и с довольно похожей способностью идентифицировать любой из них. Тогда R = 10/100000 = 10 ⁻⁴ , и вероятность того, что любой полиморфизм будет связан с шизофренией, будет также R / ( R + 1) = 10 ⁻⁴ . Давайте также предположим, что у исследования есть 60% -ная мощность, чтобы найти связь с отношением шансов 1,3 при α = 0,05. Тогда можно оценить, что если будет обнаружена статистически значимая связь со значением p , едва пересекающим 0.05, вероятность того, что это правда, после исследования увеличивается примерно в 12 раз по сравнению с вероятностью до исследования, но по-прежнему составляет всего 12 × 10 ⁻⁴ .

Теперь предположим, что исследователи манипулируют своим планом, анализом и отчетностью, чтобы заставить большее количество взаимосвязей пересекать порог p = 0,05, даже если это не было бы нарушено при точном соблюдении дизайна и анализа и с совершенным всеобъемлющим анализом. отчет о результатах строго в соответствии с первоначальным планом исследования.Такие манипуляции могут быть выполнены, например, с случайным включением или исключением определенных пациентов или контрольной группы, апостериорным анализом подгрупп, исследованием генетических контрастов, которые не были первоначально указаны, изменениями в определениях болезни или контроля и различными комбинациями выборочных или искаженных отчет о результатах. Коммерчески доступные пакеты «интеллектуального анализа данных» на самом деле гордятся своей способностью давать статистически значимые результаты за счет углубления данных. При наличии смещения с u = 0.10, вероятность того, что результаты исследования верны, после исследования составляет всего 4,4 × 10 ⁻⁴ . Более того, даже при отсутствии какой-либо предвзятости, когда десять независимых исследовательских групп проводят аналогичные эксперименты по всему миру, если одна из них обнаруживает формально статистически значимую связь, вероятность того, что результаты исследования верны, составляет всего 1,5 × 10 ⁻⁴ вряд ли выше, чем вероятность, которую мы имели до того, как было предпринято какое-либо из этих обширных исследований!

Следствие 1: Чем меньше исследований, проводимых в научной области, тем меньше вероятность того, что результаты исследований будут правдой. Малый размер выборки означает меньшую мощность, и для всех вышеупомянутых функций PPV для истинных результатов исследования уменьшается по мере уменьшения мощности до 1 — β = 0,05. Таким образом, при прочих равных условиях результаты исследований более верны в научных областях, в которых проводятся крупные исследования, такие как рандомизированные контролируемые испытания в кардиологии (рандомизировано несколько тысяч субъектов) [14], чем в научных областях с небольшими исследованиями, такими как большинство исследований молекулярные предикторы (размер выборки в 100 раз меньше) [15].

Следствие 2: Чем меньше размер эффекта в научной области, тем меньше вероятность того, что результаты исследования будут правдой. Мощность также связана с размером эффекта. Таким образом, результаты исследований более верны в научных областях с большими эффектами, такими как влияние курения на рак или сердечно-сосудистые заболевания (относительные риски 3–20), чем в научных областях, где постулируемые эффекты незначительны, например, генетические факторы риска для мультигенетических заболеваний. заболевания (относительные риски 1.1–1.5) [7]. Современная эпидемиология все чаще вынуждена ориентироваться на меньшие размеры эффекта [16]. Следовательно, ожидается, что доля истинных результатов исследований уменьшится. В том же духе мышления, если истинная величина эффекта в научной области очень мала, эта область, вероятно, будет поражена почти повсеместными ложными срабатываниями. Например, если большинство истинных генетических детерминант или факторов питания сложных заболеваний имеют относительный риск менее 1,05, генетическая эпидемиология или эпидемиология питания будут в значительной степени утопическими усилиями.

Следствие 3: Чем больше число и меньше выбор проверенных взаимосвязей в научной области, тем менее вероятно, что результаты исследования будут правдой. Как показано выше, вероятность того, что вывод верен после исследования (PPV), во многом зависит от шансов до исследования (R) . Таким образом, результаты исследований более верны в подтверждающих дизайнах, таких как крупные рандомизированные контролируемые испытания III фазы или их метаанализы, чем в экспериментах по созданию гипотез.Поля, которые считаются высокоинформативными и креативными, учитывая обилие собранной и проверенной информации, например микроматрицы и другие высокопроизводительные исследования, ориентированные на открытие [4,8,17], должны иметь чрезвычайно низкий PPV.

Следствие 4. Чем больше гибкость в планах, определениях, результатах и ​​аналитических моделях в научной области, тем меньше вероятность того, что результаты исследования будут правдой. Гибкость увеличивает возможность преобразования «отрицательных» результатов в «положительные», т.е.е., уклон, u . Для нескольких планов исследований, например, рандомизированных контролируемых исследований [18–20] или метаанализов [21,22], предпринимались попытки стандартизировать их проведение и отчетность. Соблюдение общих стандартов, вероятно, увеличит долю истинных результатов. То же самое и с результатами. Истинные результаты могут быть более обычными, когда исходы однозначны и универсально согласованы (например, смерть), а не когда разрабатываются разнообразные исходы (например, шкалы исходов шизофрении) [23].Точно так же области, в которых используются общепризнанные стереотипные аналитические методы (например, графики Каплана-Мейера и логранговый тест) [24], могут дать большую долю истинных результатов, чем области, в которых аналитические методы все еще находятся в стадии экспериментов (например, искусственный интеллект). методы) и сообщаются только «лучшие» результаты. Тем не менее, даже в самых строгих исследовательских планах систематическая ошибка кажется серьезной проблемой. Например, есть убедительные доказательства того, что выборочная отчетность по результатам с манипулированием результатами и представленным анализом является общей проблемой даже для рандомизированных исследований [25].Простая отмена выборочной публикации не решит эту проблему.

Следствие 5: Чем больше финансовых и других интересов и предубеждений в научной сфере, тем меньше вероятность того, что результаты исследования будут правдой. Конфликт интересов и предрассудки могут усилить предвзятость, u . Конфликты интересов очень распространены в биомедицинских исследованиях [26], и, как правило, о них недостаточно и редко [26,27]. Предрассудки не обязательно имеют финансовые корни.У ученых в определенной области могут быть предубеждения исключительно из-за их веры в научную теорию или приверженности своим собственным открытиям. Многие, на первый взгляд независимые, университетские исследования могут проводиться только для того, чтобы дать врачам и исследователям квалификацию для продвижения по службе или для получения должности. Такие нефинансовые конфликты также могут привести к искаженным отчетным результатам и интерпретациям. Престижные исследователи могут подавлять с помощью процесса экспертной оценки появление и распространение результатов, опровергающих их выводы, тем самым обрекая свою сферу деятельности на увековечение ложных догм.Эмпирические данные по заключению экспертов показывают, что оно крайне ненадежно [28].

Следствие 6: Чем горячее научная область (в которой задействовано больше научных коллективов), тем меньше вероятность того, что результаты исследования будут правдой. Это, казалось бы, парадоксальное следствие следует из того, что, как указывалось выше, PPV отдельных результатов уменьшается, когда в одной области задействовано много групп исследователей. Это может объяснить, почему мы иногда видим большое волнение, которое быстро сменяется серьезным разочарованием в областях, привлекающих широкое внимание.Поскольку многие команды работают в одной области и производятся огромные экспериментальные данные, время имеет решающее значение для победы над конкурентами. Таким образом, каждая команда может уделять приоритетное внимание достижению и распространению своих наиболее впечатляющих «положительных» результатов. «Отрицательные» результаты могут стать привлекательными для распространения только в том случае, если какая-то другая команда обнаружит «положительную» ассоциацию по тому же вопросу. В таком случае было бы привлекательно опровергнуть заявление, сделанное в каком-нибудь престижном журнале. Термин «феномен Протея» был придуман для описания этого феномена, заключающегося в быстрой смене крайних исследовательских утверждений и крайне противоположных опровержений [29].Эмпирические данные показывают, что эта последовательность крайних противоположностей очень распространена в молекулярной генетике [29].

Эти следствия рассматривают каждый фактор отдельно, но эти факторы часто влияют друг на друга. Например, исследователи, работающие в областях, где истинная величина эффекта воспринимается как небольшая, могут с большей вероятностью проводить большие исследования, чем исследователи, работающие в областях, где истинная величина эффекта воспринимается как большая. Или предубеждение может преобладать в горячей научной области, что еще больше подрывает прогностическую ценность результатов ее исследований.Сильно предвзятые стороны могут даже создать барьер, который мешает усилиям по получению и распространению противоположных результатов. И наоборот, тот факт, что область является актуальной или имеет сильные интересы, может иногда способствовать более широким исследованиям и повышению стандартов исследований, повышая прогностическую ценность результатов исследований. Или массовое тестирование, ориентированное на обнаружение, может привести к такому большому количеству важных взаимосвязей, что у исследователей будет достаточно, чтобы сообщать и искать дальше и, таким образом, воздерживаться от извлечения данных и манипуляций.

Большинство результатов исследований неверны для большинства исследовательских проектов и для большинства сфер деятельности.

В описанной схеме довольно сложно получить PPV, превышающую 50%. В таблице 4 представлены результаты моделирования с использованием формул, разработанных для влияния мощности, соотношения истинных и неправдивых отношений и систематической ошибки для различных типов ситуаций, которые могут быть характерными для конкретных планов и условий исследования. Результаты хорошо проведенного рандомизированного контролируемого исследования с достаточной мощностью, начиная с 50% предисследовательской вероятности эффективности вмешательства, в конечном итоге верны примерно в 85% случаев.От подтверждающего метаанализа рандомизированных исследований хорошего качества ожидается примерно такая же эффективность: потенциальная систематическая ошибка, вероятно, возрастет, но вероятность достоверности и дотестирования выше по сравнению с одним рандомизированным испытанием. И наоборот, метааналитический результат неубедительных исследований, в которых объединение используется для «корректировки» низкой мощности отдельных исследований, вероятно, неверен, если R ≤ 1: 3. Результаты исследований недостаточно мощных клинических испытаний на ранней стадии будут верными примерно в каждом четвертом или даже реже, если присутствует систематическая ошибка.Эпидемиологические исследования исследовательского характера работают еще хуже, особенно при недостаточной мощности, но даже хорошо обоснованные эпидемиологические исследования могут иметь только один шанс из пяти, если R = 1:10. Наконец, в исследованиях, ориентированных на открытие, с массовым тестированием, где проверенные взаимосвязи превышают истинные в 1000 раз (например, было протестировано 30 000 генов, из которых 30 могут быть истинными виновниками) [30,31], PPV для каждой заявленной взаимосвязи чрезвычайно низок. даже при значительной стандартизации лабораторных и статистических методов, результатов и отчетности о них, чтобы свести к минимуму систематическую ошибку.

Заявленные результаты исследований

часто могут быть просто точными показателями преобладающих предубеждений

Как показано, большинство современных биомедицинских исследований проводится в областях с очень низкой вероятностью получения истинных результатов до и после исследования. Предположим, что в какой-либо области исследования нет никаких истинных результатов, которые можно было бы обнаружить. История науки учит нас, что в прошлом научные усилия часто приводили к потере усилий в областях, где абсолютно не было достоверной научной информации, по крайней мере, исходя из нашего нынешнего понимания.В таком «нулевом поле» в идеале можно было бы ожидать, что все наблюдаемые размеры эффекта будут случайно изменяться вокруг нуля при отсутствии смещения. Степень отклонения наблюдаемых результатов от того, что ожидалось случайно, была бы просто чистой мерой преобладающей систематической ошибки.

Например, давайте предположим, что никакие нутриенты или режим питания на самом деле не являются важными детерминантами риска развития конкретной опухоли. Давайте также предположим, что научная литература изучила 60 питательных веществ и утверждает, что все они связаны с риском развития этой опухоли с относительным риском в диапазоне 1.2 до 1,4 для сравнения тертилей верхнего и нижнего всасывания. Тогда заявленные величины эффекта просто измеряют не что иное, как чистую погрешность, которая была задействована в создании этой научной литературы. Заявленные величины эффекта на самом деле являются наиболее точными оценками чистой систематической ошибки. Отсюда даже следует, что между «нулевыми полями» поля, которые заявляют о более сильных эффектах (часто с сопутствующими заявлениями о важности для медицины или общественного здравоохранения), являются просто теми, которые выдержали наихудшие предубеждения.

Для полей с очень низким PPV несколько истинных взаимосвязей не сильно исказят общую картину. Даже если некоторые соотношения верны, форма распределения наблюдаемых эффектов все равно даст четкую меру систематических ошибок, связанных с полем. Эта концепция полностью меняет наш взгляд на научные результаты. Традиционно исследователи с энтузиазмом рассматривали большие и весьма значимые эффекты как признаки важных открытий. Слишком большие и слишком значимые эффекты могут быть более вероятными признаками большой систематической ошибки в большинстве областей современных исследований.Они должны побуждать исследователей к тщательному критическому осмыслению того, что могло пойти не так с их данными, анализом и результатами.

Конечно, исследователи, работающие в любой области, вероятно, будут сопротивляться признанию того, что вся область, в которой они провели свою карьеру, является «нулевой областью». Однако другие доказательства или достижения в области технологий и экспериментов могут в конечном итоге привести к разрушению научной области. Получение показателей чистой систематической ошибки в одном поле также может быть полезно для понимания того, каким может быть диапазон систематической ошибки, действующей в других областях, где могут применяться аналогичные аналитические методы, технологии и конфликты.

Как мы можем улучшить ситуацию?

Неизбежно ли, что результаты большинства исследований ложны, или мы можем улучшить ситуацию? Основная проблема заключается в том, что невозможно узнать со 100% уверенностью, что правда в любом исследовательском вопросе. В этом плане чистый «золотой» стандарт недостижим. Однако есть несколько подходов к повышению вероятности после исследования.

Могут помочь более убедительные доказательства, например, крупные исследования или метаанализы с низким уровнем систематической ошибки, поскольку они приближаются к неизвестному «золотому» стандарту.Однако в крупных исследованиях все еще могут быть предубеждения, и их следует признавать и избегать. Более того, невозможно получить крупномасштабные доказательства для всех миллионов и триллионов исследовательских вопросов, поставленных в текущих исследованиях. Крупномасштабные доказательства должны быть нацелены на вопросы исследования, где вероятность до исследования уже значительно высока, чтобы значительный результат исследования привел к вероятности после тестирования, которую можно было бы считать вполне окончательной. Крупномасштабные доказательства также особенно показаны, когда они могут проверить основные концепции, а не узкие, конкретные вопросы.Таким образом, отрицательный вывод может опровергнуть не только конкретное предложенное утверждение, но и целую область или значительную ее часть. Отбор результатов крупномасштабных исследований на основе узких критериев, таких как маркетинговое продвижение определенного лекарства, в значительной степени является бесполезным исследованием. Более того, следует проявлять осторожность, так как чрезвычайно крупные исследования могут с большей вероятностью обнаружить формально статистически значимое различие для тривиального эффекта, который на самом деле существенно не отличается от нулевого [32–34].

Во-вторых, большинство исследовательских вопросов решаются многими командами, и неверно подчеркивать статистически значимые результаты любой отдельной команды. Важна совокупность доказательств. Также может помочь уменьшение предвзятости за счет повышения стандартов исследований и сокращения предрассудков. Однако это может потребовать изменения научного мышления, чего может быть трудно добиться. В некоторых планах исследований усилия могут быть более успешными при предварительной регистрации исследований, например.g., рандомизированные испытания [35]. Регистрация создаст проблему для исследований, генерирующих гипотезы. Какой-то вид регистрации или объединения в сеть коллекций данных или исследователей в рамках полей может быть более осуществимым, чем регистрация каждого эксперимента, генерирующего гипотезы. Тем не менее, даже если мы не видим значительного прогресса в регистрации исследований в других областях, принципы разработки и соблюдения протокола могут быть более широко заимствованы из рандомизированных контролируемых испытаний.

Наконец, вместо того, чтобы гнаться за статистической значимостью, мы должны улучшить наше понимание диапазона значений R — шансов до исследования — в которых проводятся исследования [10]. Перед проведением эксперимента исследователи должны подумать о том, какие, по их мнению, шансы на то, что они проверяют истинные, а не ложные отношения. Иногда могут быть установлены предполагаемые высокие значения R . Как описано выше, всякий раз, когда это приемлемо с этической точки зрения, следует проводить большие исследования с минимальной предвзятостью на результатах исследований, которые считаются относительно установленными, чтобы увидеть, как часто они действительно подтверждаются.Я подозреваю, что несколько устоявшихся «классиков» не выдержат испытания [36].

Тем не менее, большинство новых открытий по-прежнему будут основываться на исследованиях, генерирующих гипотезы с низкими или очень низкими шансами до исследования. Затем мы должны признать, что проверка статистической значимости в отчете об одном исследовании дает лишь частичную картину, не зная, сколько тестов было проведено вне отчета и в соответствующей области в целом. Несмотря на обширную статистическую литературу, посвященную множественным исправлениям при тестировании [37], обычно невозможно расшифровать, насколько углубление данных авторами отчетов или другими исследовательскими группами предшествовало опубликованным результатам исследования.Даже если бы определение этого было осуществимо, это не сообщило бы нам о шансах до исследования. Таким образом, неизбежно приходится делать приблизительные предположения о том, сколько взаимосвязей, как ожидается, будет истинным, среди тех, которые исследуются в соответствующих областях исследований и дизайнах исследований. Более широкое поле может дать некоторое руководство для оценки этой вероятности для изолированного исследовательского проекта. Было бы полезно использовать опыт предвзятости, обнаруженной в других соседних областях. Несмотря на то, что эти предположения были бы в значительной степени субъективными, они все же были бы очень полезны при интерпретации заявлений исследования и помещении их в контекст.

Ссылки

1. 1. Иоаннидис Дж. П., Хайдич А. Б., Лау Дж. (2001) Есть ли жертвы в столкновении рандомизированных и наблюдательных данных? BMJ 322: 879–880.
2. 2. Lawlor DA, Davey Smith G, Kundu D, Bruckdorfer KR, Ebrahim S (2004) Эти запутанные витамины: что мы можем узнать из различий между данными наблюдений и данными рандомизированных исследований? Ланцет 363: 1724–1727.
3. 3. Vandenbroucke JP (2004) Когда обсервационные исследования так же заслуживают доверия, как рандомизированные? Ланцет 363: 1728–1731.
4. 4. Michiels S, Koscielny S, Hill C (2005) Прогнозирование исхода рака с помощью микроматриц: стратегия множественной случайной проверки. Ланцет 365: 488–492.
5. 5. Иоаннидис JPA, Нцани Э.Э., Трикалинос Т.А., Контопулос-Иоаннидис Д.Г. (2001) Достоверность репликации исследований генетических ассоциаций. Нат Генет 29: 306–309.
6. 6. Colhoun HM, McKeigue PM, Davey Smith G (2003) Проблемы сообщения генетических ассоциаций со сложными исходами. Ланцет 361: 865–872.
7. 7. Иоаннидис Дж. П. (2003) Генетические ассоциации: ложь или правда? Тенденции Мол Мед 9: 135–138.
8. 8. Иоаннидис JPA (2005) Микроматрицы и молекулярные исследования: открытие шума? Ланцет 365: 454–455.
9. 9. Стерн Дж. А., Дэйви Смит Дж. (2001) Анализ доказательств — что не так с тестами значимости. BMJ 322: 226–231.
10. 10. Wacholder S, Chanock S, Garcia-Closas M, Elghormli L, Rothman N (2004) Оценка вероятности того, что положительный отчет является ложным: подход к исследованиям молекулярной эпидемиологии.J Natl Cancer Inst 96: 434–442.
11. 11. Risch NJ (2000) В поисках генетических детерминант в новом тысячелетии. Nature 405: 847–856.
12. 12. Келси Дж. Л., Виттемор А. С., Эванс А. С., Томпсон В. Д. (1996) Методы наблюдательной эпидемиологии, 2-е изд. Нью-Йорк: Oxford U Press. 432 с.
13. 13. Тополь EJ (2004) Провал общественного здравоохранения — рофекоксиб, Merck и FDA. N Engl J Med 351: 1707–1709.
14. 14. Юсуф С., Коллинз Р., Пето Р. (1984) Зачем нам нужны большие простые рандомизированные испытания? Stat Med 3: 409–422.
15. 15. Альтман Д.Г., Ройстон П. (2000) Что мы подразумеваем под проверкой прогностической модели? Stat Med 19: 453–473.
16. 16. Taubes G (1995) Эпидемиология стоит на пороге. Наука 269: 164–169.
17. 17. Голуб Т.Р., Слоним Д.К., Тамайо П., Хуард С., Гаасенбек М. и др. (1999) Молекулярная классификация рака: открытие классов и прогнозирование классов с помощью мониторинга экспрессии генов. Наука 286: 531–537.
18. 18. Moher D, Schulz KF, Altman DG (2001) Заявление CONSORT: Пересмотренные рекомендации по повышению качества отчетов о рандомизированных исследованиях в параллельных группах.Ланцет 357: 1191–1194.
19. 19. Иоаннидис Дж. П., Эванс С. Дж., Готше П. К., О’Нил Р. Т., Альтман Д. Г. и др. (2004) Лучшее сообщение о вреде в рандомизированных испытаниях: расширение заявления CONSORT. Ann Intern Med 141: 781–788.
20. 20. Международная конференция по гармонизации Рабочая группа экспертов E9 (1999) Гармонизированное трехстороннее руководство ICH. Статистические принципы клинических испытаний. Stat Med 18: 1905–1942.
21. 21. Мохер Д., Кук Д. Д., Иствуд С., Олкин И., Ренни Д. и др.(1999) Повышение качества отчетов метаанализов рандомизированных контролируемых испытаний: заявление QUOROM. Качество отчетности метаанализа. Ланцет 354: 1896–1900.
22. 22. Строуп Д.Ф., Берлин Дж. А., Мортон С. К., Олкин И., Уильямсон Г. Д. и др. (2000) Мета-анализ обсервационных исследований в эпидемиологии: предложение по отчетности. Группа метаанализа наблюдательных исследований в эпидемиологии (MOOSE). JAMA 283: 2008–2012.
23. 23. Маршалл М., Локвуд А., Брэдли С., Адамс С., Джой С. и др.(2000) Неопубликованные рейтинговые шкалы: основной источник систематической ошибки в рандомизированных контролируемых испытаниях методов лечения шизофрении. Br J Psychiatry 176: 249–252.
24. 24. Альтман Д.Г., Гудман С.Н. (1994) Перенос технологий из статистических журналов в биомедицинскую литературу. Прошлые тенденции и прогнозы на будущее. JAMA 272: 129–132.
25. 25. Chan AW, Hrobjartsson A, Haahr MT, Gotzsche PC, Altman DG (2004) Эмпирические данные для выборочного сообщения результатов в рандомизированных испытаниях: сравнение протоколов с опубликованными статьями.JAMA 291: 2457–2465.
26. 26. Krimsky S, Rothenberg LS, Stott P, Kyle G (1998) Научные журналы и финансовые интересы их авторов: пилотное исследование. Psychother Psychosom 67: 194–201.
27. 27. Папаниколау Г.Н., Балтожанни М.С., Контопулос-Иоаннидис Д.Г., Хайдич А.Б., Гианнакакис И.А. и др. (2001) Сообщение о конфликте интересов в руководящих принципах профилактических и терапевтических вмешательств. BMC Med Res Methodol 1: 3.
28. 28. Antman EM, Lau J, Kupelnick B, Mosteller F, Chalmers TC (1992) Сравнение результатов метаанализов рандомизированных контрольных испытаний и рекомендаций клинических экспертов.Лечение инфаркта миокарда. JAMA 268: 240–248.
29. 29. Иоаннидис Дж. П., Трикалинос Т. А. (2005) Ранние крайне противоречивые оценки могут появиться в опубликованных исследованиях: Феномен Протея в исследованиях молекулярной генетики и рандомизированных испытаниях. J Clin Epidemiol 58: 543–549.
30. 30. Ntzani EE, Ioannidis JP (2003) Прогностическая способность микрочипов ДНК для исходов рака и коррелятов: эмпирическая оценка. Ланцет 362: 1439–1444.
31. 31.Рансохофф Д.Ф. (2004) Правила доказательства для открытия и проверки молекулярных маркеров рака. Nat Rev Cancer 4: 309–314.
32. 32. Линдли Д.В. (1957) Статистический парадокс. Биометрика 44: 187–192.
33. 33. Бартлетт М.С. (1957) Комментарий к Д.В. Статистический парадокс Линдли. Биометрика 44: 533–534.
34. 34. Senn SJ (2001) Дважды ура за P-ценности. Журнал Эпидемиол Биостат 6: 193–204.
35. 35. Де Анжелис С., Дразен Дж. М., Фризель Ф. А., Хауг С., Хои Дж. И др.(2004) Регистрация клинических испытаний: заявление Международного комитета редакторов медицинских журналов. N Engl J Med 351: 1250–1251.
36. 36. Иоаннидис JPA (2005) Противоречивые и изначально более сильные эффекты в высоко цитируемых клинических исследованиях. ИАМА 294: 218–228.
37. 37. Hsueh HM, Chen JJ, Kodell RL (2003) Сравнение методов оценки количества истинных нулевых гипотез при проверке множественности. J Biopharm Stat 13: 675–689.

периодов американской литературы | Britannica

Соединенные Штаты, которые вышли из Второй мировой войны уверенными и экономически сильными, вступили в холодную войну в конце 1940-х годов.Этот конфликт с Советским Союзом формировал мировую политику на протяжении более четырех десятилетий, и опосредованные войны и угроза ядерного уничтожения, которые стали определять его, были лишь некоторыми из влияний, сформировавших американскую литературу во второй половине 20-го века. 1950-е и 60-е годы принесли значительные культурные сдвиги в Соединенных Штатах, вызванные движением за гражданские права и женским движением. До последних десятилетий 20-го века американская литература в основном была историей о мертвых белых мужчинах, создавших искусство, и о живых белых людях, делающих то же самое.К началу 21 века американская литература стала гораздо более сложной и всеобъемлющей историей, основанной на широком спектре произведений прошлого, написанных в Соединенных Штатах людьми разного происхождения и открытой для большего числа американцев в наши дни.

Литература, написанная афроамериканцами в современный период, во многом была сформирована Ричардом Райтом, автобиография которого Black Boy была опубликована в 1945 году. Он уехал из Соединенных Штатов во Францию ​​после Второй мировой войны, отталкиваемый несправедливостью и дискриминацией. он столкнулся с черным человеком в Америке; другие чернокожие писатели, работавшие с 1950-х по 1970-е годы, также боролись с желанием вырваться из несправедливого общества и изменить его.

В романе Ральфа Эллисона « Человек-невидимка » (1952) рассказывается история безымянного чернокожего человека, плывущего по течению в Америку и игнорируемого ею.

Джеймс Болдуин писал эссе, романы и пьесы о расе и сексуальности на протяжении всей своей жизни, но его первый роман, Go Tell It on the Mountain (1953), был его самым успешным и влиятельным.

Пьеса Лоррейн Хэнсберри «« Изюм на солнце », рассказывающая о последствиях расизма в Чикаго, была впервые поставлена ​​в 1959 году.

Гвендолин Брукс стала в 1950 году первым афроамериканским поэтом, получившим Пулитцеровскую премию.

Движение «Черные искусства» было основано на принципах черного национализма и стремилось создать уникальное черное сознание. Автобиография Малькольма X (1965), написанная Малкольмом Икс и Алексом Хейли, является одним из самых устойчивых литературных выражений.

Первый роман Тони Моррисон, The Bluest Eye (1970), положил начало писательской карьере, в центре которой были жизни чернокожих женщин.Она получила Нобелевскую премию в 1993 году.

В 1960-х Элис Уокер начала писать романы, стихи и рассказы, отражающие ее участие в движении за гражданские права.

Американский роман приобрел головокружительное количество форм после Второй мировой войны. Реалист, метафис, постмодерн, абсурд, автобиографический, короткий, длинный, фрагментарный, феминистский, поток сознания — эти и десятки других ярлыков могут быть применены к огромному творчеству американских романистов. Их объединяет мало, кроме хронологической близости и взаимодействия с современным американским обществом. Среди репрезентативных романов:

Норман Мейлер: Голые и мертвые (1948), Песня палача (1979)

Владимир Набоков: Лолита (1955)

Джек Керуак: На дороге (1957)

Томас Пинчон: Плач Лота 49 (1966)

Курт Воннегут: Бойня №5 (1969)

Юдора Велти: Дочь оптимиста (1972)

62 Филип Жалоба Портного (1969), American Pastoral (1997)

Урсула К.Ле Гуин: Левая рука тьмы (1969)

Сол Беллоу: Дар Гумбольдта (1975)

Тони Моррисон: Песнь Соломона (1977), Любимый (1987)

Элис Уокер: Фиолетовый цвет (1982)

Сандра Сиснерос: Дом на Манго-стрит, (1983)

Ямайка Кинкейд: Энни Джон (1984)

Максин Хонг Кингстон: Обезьяна-наставник: Его поддельная книга ( 1989)

Дэвид Фостер Уоллес: Infinite Jest (1996)

Дон Делилло: Другой мир (1997)

Ха Джин: Ожидание (1999)

Джонатан Франзен: Исправления

(2001)

Жуно Диас: Краткая чудесная жизнь Оскара Вао (2007)

Колсон Уайтхед: Подземная железная дорога (2016)

Движение битов просуществовало недолго — начало и конец в 1950 году s — но оказал длительное влияние на американскую поэзию в то время.В книге Аллена Гинзберга Howl (1956) отодвинуты в сторону формальные, в основном традиционные поэтические условности, которые стали доминировать в американской поэзии. Хриплый, непристойный и глубоко трогательный, Howl перевернул ожидания американцев в отношении поэзии во второй половине 20-го века и в последующий период. Среди выдающихся поэтов этого периода:

Энн Секстон

Сильвия Плат

Джон Берриман

Дональд Холл

Элизабет Бишоп

Джеймс Меррилл

Никки Джованни

Роберт Дорианни

Роберт Пински

Юсеф Комуняка

W.С. Мервин

Трейси К. Смит

В первые десятилетия современного периода в американской драме доминировали три человека: Артур Миллер, Теннесси Уильямс и Эдвард Олби. Миллер Смерть продавца (1949) поставил под сомнение американскую мечту, разрушив ее главного героя, в то время как Уильямс Трамвай под названием Desire (1947) и Кот на раскаленной крыше (1955) раскопал мечты его персонажей.